***

      Когда он вышел из ванны, подпоясанный большим полотенцем, а другим энергично вытирая волосы, и прошлепал босыми ногами на кухню, поискать в холодильнике, попить минералки, то поймал себя на странной мысли.

      Минералка, конечно, не отменялась – он взял ее с полки, закрыл холодильник, откупорил бутылку, присосался, жадно глотая. Пошел в зал, где должны были быть его жена и ребенок.

      В зале никого не было. Телевизор работал, но работал в пустой комнате.

      Он прошел в спальню.

      Тишина.

      И снова – то чувство.

      – Маш? – позвал он.

      Пошел в детскую.

      – Что за черт!

      Вернулся в холл. Опять на кухню.

      – Маша? – он стоял на кухне и оглядывался, будто это могло помочь. – Каринка… МАША!

      Выбежал в холл, оттуда в зал, потом в детскую. В спальне, сам не зная, почему, заглядывал в шкаф-купе, отодвигал платья, срывал некоторые, яростно бросал на кровать.

      – Что такое…

      Упал на четвереньки, заглянул под кровать. Вскочил, выбежал, хватая сползавшее с бедер полотенце.

      В лоджии тоже никого не было.

      Казалось теперь, что сердце не просто бьется в груди, а прыгает, скачет по всему организму. Адреналин делал почти невесомым, каким-то ватным. Он открыл дверь, на лестничной площадке доковылял до перил, ухватился, чтобы не упасть. Жили они на девятом этаже, и он проорал вниз, в пустоту пролетов.

      Створки лифта разошлись, оттуда, ни о чем, конечно, не подозревая и думая о чем-то своем, вышла соседка, немолодая женщина с пакетом продуктов. Увидав на лестничной площадке полуголого мужчину, она вздрогнула, не сразу даже узнав его, настолько искажены были черты его лица.

      – Батюшки! Что это ты?

      – А? – не понял он (кажется, он тоже не мог ее узнать). – Да… здрасте…

      – Здравствуй…

      – Вы жену мою… дочку… не видали?

      – Где не видала? Нет.

      – Не выходили? В подъезде нет?

      – Нет, никого не видела. А что случилось?

      – Дочка моя… жена… семья!

      Соседка никак не могла взять в толк.

      – А что они? Они же… вон же…

      Он посмотрел на нее, перехватил ее взгляд и резко обернулся. Изо рта вырвался надсадный вопль. Соседка стояла и смотрела, как он снова входит в квартиру, входит на подкашивающихся ногах, падает перед своими на колени