Воронограй. Русский Савонарола. Н. Лихарев
Читать онлайн книгу.
кремлевских церквей то там, то здесь ярко вспыхивали в последних солнечных лучах.
На государевом дворе кипела работа под наблюдением боярина-дворецкого: конюхи выводили и чистили лошадей, вытаскивали из сараев тяжелые великокняжеские кафтаны.
Путный боярин озабоченно отбирал среди дворни наряд для завтрашнего государева поезда.
Завтра, в понедельник, ранним утром великий князь Василий Васильевич отправлялся на великопостное говенье в Троицкую обитель, наиболее чтимую государями московскими.
Дворецкий и путный боярин то и дело понукали челядь – надо было покончить засветло со всеми приготовлениями.
– В темноте-то, при огне, не доглядишь чего, – сердито говорил дворецкий, толстый боярин с красным лицом, – а завтра в дороге заметит государь, на нас гневаться изволит!.. Погодка-то, кажись, как и ноне, хороша будет, – добавил он, взглянув на розоватое небо, – гляди-ка, Семен Иваныч…
Товарищ его, молодой стольник, назначенный государем назавтра в путные, поднял голову и внимательно оглядел со всех сторон небо.
– Кажись, снегу не видно, – проговорил он, – коли только воронье не накличет… Ишь, солнце застелило, проклятое!..
Слова стольника заставили всех поднять головы.
Со стороны Москвы-реки неслась действительно целая туча воронья. Черные птицы с оглушительным карканьем закружились над двором и над высокими царскими теремами; хлопая крыльями и перекликаясь, воронье усаживалось рядами на церковных крестах, по конькам крыш и на остриях ограды великокняжеского двора.
Толстый боярин-дворецкий нахмурил брови и покачал головой.
– Не быть бы худу, Семен Иваныч! Смерть не люблю я этой птицы, – проговорил он, – чтоб ей, проклятой, на свою голову!..
– Все-то ты с приметами, Лука Петрович, – улыбнулся стольник, – уж и покричать-то вороне нельзя!..
Кругом засмеялись.
– Смейся, смейся, Семен Иваныч, авось на свою голову!.. – недовольно ответил боярин. – Ишь ведь орут как!..
Отдохнувшие птицы в эту минуту опять закаркали, поднялись разом со своих мест и через несколько мгновений уже исчезли в вечернем небе.
Приготовления к поездке были наконец закончены; оба боярина еще раз внимательно все оглядели и, отдав нужные приказания, пошли во дворец.
– Ты вот, Лука Петрович, не в обиду тебе будь сказано, по молодости на все зубы скалишь, – ворчал на ходу дворецкий, – а уж на что хуже приметы этой! Как в последний раз татарва Москву жгла – три дня кряду перед тем воронье над городом кружилось… И откуда только набралось проклятого! Словно туча, бывало, повиснет… Чуяли кровь православную!..
Смерклось совсем.
В небольшой царицыной светлице, убранной и устланной множеством ярких ковров, было тепло и уютно; от лампад, висевших на серебряных цепочках перед иконами в дорогих окладах, шел тихий и ровный свет.
В красном углу, под образами, сидела за столом великая княгиня Софья и вслух читала Евангелие. Жена Василия, княгиня Марья, полная, молодая