Друг мой Пабло. Игорь Фарбаржевич
Читать онлайн книгу.
астежь задние двери «ГАЗели».
На полу микроавтобуса лежали два окровавленных мужских тела.
Рядом со «Скорой» появились две рослые санитарки – работницы морга – вызванные молодым врачом. Они везли к машине две каталки с гремящими колёсами.
– Привет, девчонки! – поприветствовал их водитель ГАЗели.
– Привет, Колян! – ответила первая санитарка, выше ростом и крупнее первой. – Кого привезли?
– Двух «дедушек», – сказал врач «Скорой». – С «Проспекта Мира».
«Дедушками» у работников морга назывались мужские трупы.
– «Красавцы»! – оценила их внешний вид вторая санитарка, заглянув внутрь машины… – После драки, что ли?
– А хрен их знает! – закурил водитель. – Нам приказали – мы приехали… Думали, к живым едем…
– А менты в курсе? – спросила первая.
– Все на ДТП уехали… – ответил врач «Скорой». – Десять машин всмятку.
– Ужас! Значит ещё ждать «клиенгов», – прокомментировала новость вторая санитарка. – Не день, а «батыево побоище».
– Сгружайте! – дала команду первая. Она была старшей по должности и по возрасту.
Мужчины вытащили тела из машины и положили их на каталки.
Водитель протянул старшей тетрадь с авторучкой:
– Распишись в получении, Зинаида!
– Со мною бы кто расписался! – «по-чёрному» пошутила вторая.
Расписавшись в тетради, энергичные женщины повезли мужские тела в морг, через служебный вход.
– Чао, девчонки! – крикнул Колян, закрывая задние дверцы машины.
Вторая санитарка обернулась и ответила с насмешкой:
– До новых встреч, «спасатели»!..
Не успела ГАЗель отъехать от морга, как из раскрытого настежь окна раздались два истошных женских крика. С веток стоящей рядом берёзы, с громким карканьем взмыла вверх стая перепуганных ворон…
…По коридору «хирургии», заставленному кроватями с больными, из-за нехватки мест в палатах, спешила Старшая медсестра Зоя, девица, лет двадцати пяти. Подойдя к одной из дверей, оббитой светлым дерматином, на которой висела табличка: «Заведующая хирургическим отделением ЕЛАГИНА Ольга Игоревна», Зоя, не постучавшись, распахнула её и ворвалась в кабинет:
– Ольга Игоревна, у нас ЧП!
Заведующая – яркая на вид женщина средних лет, что-то писала, сидя за столом.
– Что случилось?.. – она подняла голову:.
Старшая медсестра плотно закрыла за собой дверь:
– Повеситься и застрелиться!.. Там… труп мужчины… ожил…
– Что за бред? – не поняла Елагина. – Как ожил? Где?
– В морге. Только с каталки на стол переложили, а он – возьми да оживи! Представляете? Девчонок чуть карачун не схватил! Жуть какая!..
– Откуда привезли?
– С «Проспекта Мира». «Скорая» подобрала. Обоих.
– Выходит, там два трупа?
– Поначалу тоже думали, что два… Только потом один из них ожил. Страх какой!
– А раньше, что живой, не заметили?
– Так врач «скорой» осмотрел, наверное…
– Бомжи?
– Первый, кто помер – по документам художник театра. Всё лицо в смятку… Где нос, где глаза – не различить…
– А второй, который… ожил?..
– На вид, молодой. Лет тридцати пяти. Ни документов, ни мобильника… Три ножевых ранения в живот и большая потеря крови…
Елагина резко встала из-за стола:
– Что ж ты мне байки травишь?! В операционную его! Живо!..
Они обе выскочили из кабинета и помчались по коридору. Зоя едва успевала за начальницей.
– В полицию сообщили?.. – спросила та на ходу.
– Сказали, приедут, когда освободятся… – ответила Старшая медсестра. – У них там жуткое ДТП…
Спустя полчаса Елагина уже оперировала «воскревшего»…
Раненый не стонал от боли – ему виделась Испания конца 19 века…. Бой быков… Коррида…
…Большеголовый бык, с обезумевшими от боли глазами, нёсся по замкнутому кругу. В разные стороны торчали в его шее бандерильи – короткие копья, с острыми крючками на конце. Бычья кровь хлестала фонтаном и уходила в песок. Песчаная пыль поднималась от копыт до трибун.
– Давай, Армандо! Проткни его! – раздавались голоса зрителей.
Главный тореро – матадор Армандо, прикрываясь плащом и ловко увернувшись от смертельно раненого животного, сильным выпадом шпаги проткнул бычий загривок.
Бык, рухнул на песок и тут же превратился в графический рисунок Минотавра работы Пикассо…
…Прооперированного мужчину, в связи с той же нехваткой мест в реанимации, положили в коридоре, под капельницу, неподалёку от операционной. Был он лет тридцати пяти, ничем не примечательное бородатое лицо, рассеченная бровь.
Зоя