Худеющий. Стивен Кинг
Читать онлайн книгу.
шансов из шести, что у тебя рак, Билли. Мне нет нужды даже рентген делать. Твое завещание в порядке? Хейди и Линда не пропадут? Знаешь, когда ты еще относительно молод, тебе и в голову не приходит что такое может с тобой произойти. Однако может. Еще как может.
Сообщив тихим бесстрастным голосом эту самую важную для Билли информацию, Хаустон неожиданно спросил:
– Сколько нужно носильщиков, чтобы похоронить черномазого из Гарлема?
Билли с легкой фальшивой улыбкой покачал головой.
– Шесть, – сказал Хаустон. – Четверо несут гроб, а двое – тащат радиоприемник.
Хаустон рассмеялся, а Халлек увидел мысленно картину: цыгана, поджидающего возле здания суда. Позади него, на участке, где стоянка была запрещена, находился старый пикап. На нем аляповато намалевана яркая картина: единорог, стоящий на коленях и склонивший голову перед цыганкой с охапкой цветов в руках. На цыгане была зеленая жилетка с пуговицами, сделанными из серебряных монет. Глядя на Хаустона, смеющегося над собственной шуткой, Билли подумал: «Оказывается, ты помнишь гораздо больше, чем тебе казалось вначале. Думал, что запомнил только нос этого мужика! Ан нет! Ты запомнил практически все».
Дети. В кабине фургона сидели дети и смотрели на него бездонными карими глазами. Глаза их были почти черными. «Худеющий», сказал старик, и несмотря на шершавость пальца, его прикосновение было почти любовным.
«Номера Делавера», неожиданно вспомнил Билли. «На их машине были номерные знаки Делавера. Возле бампера наклейка с изображением…»
На руках Халлека появилась гусиная кожа. Хотелось заорать, как однажды орала тут женщина, которой показалось, будто ее ребенок утонул в бассейне.
Билли Халлек вспомнил, как впервые увидел цыган, когда они явились в Фэйрвью.
Они припарковали машины вдоль главной улицы, и тотчас на газоны высыпали дети, затеяв игры. Цыганские мамаши сбились в кучки, о чем-то болтая и наблюдая за детишками. Наряжены пестро, но не так по-деревенски, как в голливудских версиях тридцатых и сороковых годов. Женщины были в летних пестрых платьях, в брюках, а те, что помоложе, щеголяли в джинсах. Выглядели ярко, полными жизни, но в чем-то опасными.
Молодой парень выскочил из микроавтобуса «Фольксваген» и принялся жонглировать увеличенными копиями булав кегельбана. КАЖДОМУ НУЖНО ВО ЧТО-НИБУДЬ ВЕРИТЬ – было начертано на его рубашке с короткими рукавами. – И СЕЙЧАС Я ВЕРЮ, ЧТО ВЫПЬЮ ЕЩЕ ПИВА. Дети Фэйрвью побежали к нему, словно притянутые магнитом, с радостными криками. Парень играл бицепсами, на груди прыгал огромный крест. Мамаши Фэйрвью торопливо забирали своих детишек и уводили их прочь. Другие матери оказались менее проворными. Ребята постарше направились к цыганским детям, а те прервали свои игры и наблюдали за их приближением. «Горожане», говорили их темные глаза. «Эти городские дети повсюду, куда ни сунься. Мы знаем ваши глаза и прически, знаем, как блестят на солнце скрепы-исправилки на ваших зубах. Мы не знаем, где будем завтра, но знаем, где будете вы. И как вам не надоедают одни и те же лица, одни и те