Сестры. Георг Эберс
Читать онлайн книгу.
когда у тебя будет свободное время, только, конечно, без твоих сегодняшних спутников, во всяком случае без Эвлеуса: из всех мошенников, когда-либо виденных мной, этот – самый худший. Впрочем, я сегодня же тебе скажу, что дело идет не обо мне – чего я мог бы себе желать? – а о счастии и несчастии носительниц кружек – ты их видел обеих, и они нуждаются в защите.
– Не ради тебя я сюда пришел, а ради старшей – Клеа, – откровенно сознался юноша. – В ее походке и глазах есть что-то такое, что другого удержало бы на почтительном расстоянии, а меня влечет. Как попала эта величавая женщина в ваш храм?
– Если ты опять придешь, я расскажу тебе историю сестер и чем они обязаны этому Эвлеусу. Теперь ступай, и знай, что этих девушек здесь хорошо охраняют; это я говорю не на твой счет, а относительно грека – он ловкий молодчик. Когда ты узнаешь, кто они, ты охотно придешь им на помощь.
– Я и теперь это сделаю с искренней радостью, – ответил Публий, прощаясь с отшельником, и затем обратился к Эвлеусу: – Чудесное утро!
– Оно было бы для меня еще прекраснее, если бы ты так долго не лишал меня твоего общества, – ответил евнух.
– Это значит, – вставил римлянин, – что я заговорился дольше, чем ты находишь это благоразумным.
– Ты поступаешь по обыкновению твоих соплеменников, – отвечал евнух, низко кланяясь, – они даже царей заставляли ждать в передней.
– Но ты не носишь короны, а старый царедворец ведь умеет терпеливо ждать…
– Коль скоро приказывает царь, – перебил Эвлеус, – седеющий царедворец молчит, если юношам нравится не оказывать ему внимания.
– Это относится к нам обоим, – обратился Публий к Лисию. – Теперь отвечай ты, я уже довольно наслушался и наговорился.
III
Как ноги Ирены не переносили жестких ремней, так и душа ее была в высшей степени чувствительна к резкому слову.
Поэтому речи римлянина и его поведение несказанно ее огорчили. С опущенной головой, со слезами на глазах шла она домой, как вдруг взгляд ее упал на персики и на жаркое.
Она вспомнила о сестре и о том, с каким удовольствием бедняжка будет есть вкусные яства. Ротик ее опять улыбался, радость засветилась в глазах, и ускоренным шагом она быстро направилась к дому.
Что Клеа непременно спросит про фиалки и что римлянин к ней отнесся с большим вниманием, чем всякий другой снисходительный незнакомец, ей не пришло на ум.
Кроме сестры, у нее не было подруги, а по окончании работ, когда другие девушки, полные ожидания и страха, говорят о радостях и страданиях любви, они обыкновенно возвращались домой такими усталыми, что сон был для них самым желанным отдохновением. Когда же выдавались свободные часы, то Клеа всегда рассказывала ей о родительском доме. Ирена живо интересовалась этими рассказами, перебивала сестру расспросами и даже напоминала некоторые события и факты детства, которые, как ей казалось, она запомнила, но в действительности слышала раньше от сестры и нарисовала в своем пылком воображении.
Клеа не заметила долгого отсутствия Ирены; обессиленная