А отца Жакыпа брат

      Был и знатен, и женат.

      Славилась жена красой,

      Тёмной, словно ночь, косой.

      Звали девушку Шакана,

      Дочь она булгаров хана.

      Но Чийир оставил свет.

      Мужа славного уж нет.

      Чтобы дядьку схоронить,

      В путь последний проводить,

      Прибыл бай Жакып верхом.

      Лишь вдову увидел он,

      Вмиг к кангаю[9] поспешил,

      За Шакану бай просил:

      «Господин, сия жена —

      Безутешная вдова.

      Испокон веков народ

      По обычаям живёт.

      Коли предков уважать,

      Надо б бабоньку забрать».

      Вдовушку ему отдали,

      Именем другим назвали.

      Стала Чийырды[10] она,

      Зятю бывшему жена.

      В мире за́жил бай Жакып,

      Но несчастен бая лик.

      Чийырды же горевала,

      Дело в чём не понимала,

      К мужу как-то подошла:

      «В край ли к нам беда пришла?

      Слёзы льёшь, мой дорогой,

      Душу мне свою открой».

      «Всё равно ты не поможешь,

      Ты молву не остановишь.

      Я бездетен – вот беда!

      Всё идут мои года!

      Скоро путь мой – на тот свет,

      А наследника всё нет.

      Скот и злато, серебро…

      Мне зачем сие добро?

      О тебе идёт молва:

      «Мол, на что ему жена?»

      Есть две бабы у меня[11],

      Но умру бездетным я».

      Были колкими слова,

      Тихо молвила жена:

      «Я – старуха дряхлая!

      Жизнь моя тяжкая!

      Мне уже пятьдесят лет,

      С молодой сравненья нет!

      Лю́ба[12] младшая жена,

      Пусть родит тебе она!»

      Вдруг Бакдоолот вскочила,

      Во весь глас заголосила:

      «Что ты говоришь, сестра?!

      Злобные твои слова!

      Бог не дал дитя тебе,

      Не видать его и мне!»

      Выскочила баба вон.

      Чийырды раздался стон:

      «Боже, не покинь ты дочь!

      Я молюсь и день, и ночь!

      В жертву скот мой забери!

      В пламени меня сожги!

      Жизнь бездетной прожила,

      Дай