Новороссия в моем сердце. Александр Барковъ
Читать онлайн книгу.
темный силуэт линкора, стоявшего на рейде. По противоположной стороне улицы проходила небольшая группа женщин и мужчин с разноцветными зонтиками. Я достал телефон и мгновенно сделал фото здания ОГА в темноте, Некоторые окна ОГА светились— ярко было в правом углу на верхнем этаже.. (ред.– На 11 этаже располагался конференц зал, в котором проходило совещание по вопросам организации ДНР)
Не прошло и двух минут, как улицу пересек крепкий высокий мужчина в серой маске, бежевой куртке и вежливо сказал:
– Снимать здесь категорически запрещено.
Я поблагодарил его, а про себя подумал:
– Наверное, молодой человек из «Правого сектора» (ПС). Слышал я в Москве, что ПС оцепил ОГА и не дает никому подойти к нему.
Я отошел метров на 20 назад – и сделал еще два снимка загадочного здания, которое запрещено для съемок. Посмотрел на мобильнике сделанный снимок – Слишком темно! Ничего не видно!. Не успел я подумать, как ко мне подбежали и окружили три молодца. Тот же крепкий мужчина в серой маске настойчиво стал просить удалить все снимки, которые я только что сделал. Я сказал, что не умею удалять снимки. И это была правда, так как недавно приобрел этот недорогой телефон с камерой и диктофоном. Показал ему аппарат. Он посмотрел в него и сказал что в нем нажимать —какие кнопки. Затем стал грамотно диктовать, а я нажимать:
– Выделить всё, и удалить!
Я делал то, что серая маска приказывала. Трое крепких парней через щели балаклав, в молчании, наблюдали процедуру удаления снимков. Я подумал:
– «Во, черт, снимал, снимал в Изюме, Славянске, а теперь удалять!»
Как только серые и черные маски успокоились и отошли на метр, я прекратил стирание кадров и сохранил некоторые снимки для истории. Отошел еще на пять метров – и рука сама рефлекторно дернулась сделать фото таинственного мятежного здания ОГА, которое запрещено почему- то фотографировать Баркову.
Но только я щелкнул затвором камеры, как через секунду ко мне подбегают уже пятеро парней, в черных, серых и оранжевых балаклавах, нервно спросили паспорт, выхватили мобильник, заломили мне руки.
Стали кричать:
– «Зачем фотографируешь нас?»
Всё, думаю, попал окончательно в руки «Правого сектора», теперь, как Дмитрия Бахура на киевском майдане в марте 2014 года будут пытать и бить. Я достал российский паспорт. И сказал им, что из Москвы приехал.
Отобрали у меня паспорт и строго:
– Веди его в здание.
И тут я сообразил, что это не «Правый сектор», а наши, раз в здание повели, в здание ОГА через дорогу, и сказал на радостях:
– Да, свой я, поддержать вас приехал!
– «А зачем снимал наши лица? Вот сейчас с тобой и разберутся!»
Перешли через дорогу. Подошли к огромному зданию ОГА, стали проходить баррикады, их было три полосы, колючая проволока на бетоне, раскрашенные покрышки, обломки вывесок, бордюрный камень. Горели костры, обложенные брусчаткой мостовой площади, яркие языки пламени вырывались из раскаленных бочек, у которых грелись восставшие.