Глеб только что припарковал машину. Его Фредерик Констант показывает половину десятого. Утреннее совещание скорее всего уже началось. День сегодня кажется состоит из одних неприятностей. Начальник отдела Лидия хотела собрать всех ровно в девять. И он почти было успел, но прямо перед поворотом к офисной башне попал в пробку. Теперь Лидка будет беситься. Глеб подмигивает новенькой девушке на рецепции, нужно будет как–нибудь перекинуться с ней парой слов, она уже вторую неделю призывно ему улыбается. В офисе жарко, выйдя из лифта он скидывает пальто, а потом и пиджак. В коридоре ускоряет шаг, чтобы Лидия видела, что он все таки хотел успеть. У начальницы хмурое лицо, сжатые губы. Сейчас начнется.

      – Кто–то опять не ночевал дома…, – зло чеканит она.

      – Доброе утро, Лидия, – подчеркнуто вежливо отвечает Глеб.

      – Второй день в одной и той же рубашке.

      Она демонстративно смотрит на свои ручные часики, хотя на стене, прямо перед ней, висит огромный офисный циферблат.

      – И мы, кажется, опоздали.

      – Да, застряли в пробке, – спокойно объясняет Глеб и включает компьютер. Он достает зубную щетку и дезодорант из ящика стола. – А Петраков где?

      – В Караганде.

      Ух, мы какие! Глебу смешно. Руки у нее скрещены на груди, напряженное лицо, вытянутая короткая шея. Разъяренный детеныш носорога. Глеб знает, что если начать извиняться, носорог тут же поднимет кучу пыли и тогда держись. Поэтому он ведет себя так, как будто ничего не случилось.

      – Марина до сих пор не может купить тебе зубную щетку? – нападает Лидия и переступает с ноги на ногу. На ее мощных, как кегли ногах новые лаковые туфли. Такие высокие, что стоять на них долго невозможно. Поэтому она осторожно присаживается на стол переговоров, который немедленно начинает поскрипывать. Глеб знает, что на прошлой неделе она отвалила за эти туфли половину месячной зарплаты.

      – Марине негде прятать мою зубную щетку, – дружелюбно объясняет он.

      В ее глазах вспыхивает любопытство. Она любит подробности из жизни Глеба. Своя у нее, хоть и насыщенная, но личного в ней очень мало,все больше офисная суета.

      – Лидуся, туфли!– восклицает он и восхищенно вперивается в ее ноги. Это срабатывает, смущенная улыбка расцветает на ее лице.

      – Думаешь? Ничего так, башмаки, да? Кофе будешь?

      Гроза миновала. Глеб, в очередной раз с удовольствием отмечает, как ему опять легко сошло с рук. Петраков бы лежал под столом, растоптанный