Безобразия в образовании. Ирина Медведева
Читать онлайн книгу.
беглом ознакомлении с этой книгой может возникнуть иллюзия удивительной насыщенности и разнообразия материала. Здесь и «Поэтика» Аристотеля, и Белинский. И оба Гумилева, и Самойлов. И Олеша, и Кривин, и Кукин, и Корнель, и протопоп Аввакум, и Марина Цветаева, и Буало, и Стерн, и Солженицын. И все это для 8-го класса, то есть для детей двенадцати-тринадцати лет!..
Когда проходит первая оторопь, естественно, задаешься вопросом: а может ли восьмиклассник осмыслить за год такое количество литературных произведений? Да хотя бы только прочитать! Совершенно очевидно, что нет. Это вряд ли под силу даже студентам-гуманитариям, а ведь в школе, во-первых, множество других предметов, и, во-вторых, у школьников, выражаясь языком точных наук, разрешающая способность не столь велика. Попросту говоря, не может детская голова всего этого переварить. Больше того, литература, о которой в основном идет речь в данном учебнике, сложна для восприятия, и с детьми нужно обстоятельно разбирать сложный смысл, да еще облеченный в сложную для современного человека форму. Как, собственно, всегда и делалось, когда в школе проходили «Слово о полку Игореве», «Путешествие из Петербурга в Москву», «Бедную Лизу».
Задаешь себе вопрос: а к чему такая смысловая карусель? Неужели автор не знает элементарных законов детской психологии: специфики восприятия, внимания, памяти? – Навряд ли. Думаем, дело в другом. Учебников много, авторы разные, а схема одна. И, естественно, напрашивается вывод о новой педагогической установке. Ее можно сформулировать следующим образом: имея дело с таким социально взрывоопасным материалом, как русская литература, надо максимально запутать картину. Запутать так, чтобы голова закружилась, как у человека, который играет в жмурки: глаза завязаны, а в темноте раздаются голоса. Только пойдешь направо – тебя окликают слева, делаешь шаг вперед – слышишь голос сзади. И уже хватаешь что попало, кого попало, лишь бы прекратить это хаотическое мельтешение.
На самом деле хаос иллюзорный, ибо карусель вращается вокруг совершенно определенного стержня. «Борьба за социальную справедливость есть зло» – такова основная идея учебника. Как сейчас говорят, – «однозначно». Из этой не слишком оригинальной сверхидеи вытекает противопоставление гражданского долга и – цитируем – «маленького, личного счастья в укромном уголке». И каким бы литературным материалом это противопоставление ни иллюстрировалось, автор учебника недвусмысленно дает понять, что предпочесть следует второе. Прямо скажем, труд это нелегкий, когда имеешь дело с русской литературой. Конечно, наибольшего заострения вопросы социального неравенства, справедливости и гражданского долга достигли в литературном направлении XIX века, получившем название «критического реализма», но и произведения предшествующих периодов в очень большой степени проникнуты теми же идеями. Достаточно вспомнить «Слово о полку Игореве», насыщенное