Ренегат. Александр Лавров
Читать онлайн книгу.
пора?
– А вы все-таки пойдете?
– Я уж так наметил себе…
– Не смею задерживать! – пожал плечами японец. – Но вы, кажется, хотели что-то спросить у меня?
– Я вам рассказал всю печальную историю в надежде, что вы, может быть, слыхали уже ее, но теперь я уверен, что она вам неизвестна.
Куманджеро ответил не сразу.
– Вы завтра отправляетесь в мою страну, я тоже. Мы во всяком случае встретимся на пакетботе, и у нас будет достаточно времени поговорить обо всем… Если вы позволите, то на островах моей родины я буду вашим Вергилием[1].
– Благодарю, благодарю вас! – вскричал Контов.
– О, не благодарите! – скромно возразил японец. – Вспомните, что я человек коммерческий и главною целью жизни ставлю выгоду, а на вас я имею некоторые небескорыстные виды.
8. На митинге
Барабаны, трубы и гомон раздались под самыми окнами кабачка. Андрей Николаевич подошел к окну и выглянул в него. Под окнами он увидел то, что в России обыкновенно называется «процессией». Двое рослых парней несли на длинных шестах флаги; впереди них бежала гурьба мальчишек и подростков, оглашая воздух неистовыми криками. Между флагами шли четверо негров – двое с барабанами, двое с трубами – и производили посредством своих инструментов невозможный шум. За ними следовала толпа всякого люда, очевидно, не знавшего, куда девать свое время.
У дверей гостиницы вся эта толпа с музыкантами во главе остановилась, и вперед выскочил высокий сухощавый янки в помятом цилиндре и сильно поношенном фраке, из-под которого был виден не менее грязный жилет со звездами вместо цветов на груди.
– Джентльмены! – хриплым, надорванным голосом заорал он. – Все на митинг! Спешите, спешите! Вам предстоит счастье услыхать речи лучших ораторов Запада о некоторых событиях, одна весть о которых обледенила ужасом ваши кроткие сердца. Спешите, спешите! Вы можете высказывать свое мнение сами, вы присоедините и свои голоса к громовому протесту всех свободных граждан великой североамериканской унии. Спешите, спешите! Вы должны идти, это ваш святой долг, ваша священная обязанность. На митинг! На митинг!
Проорав все это одним духом, джентльмен в цилиндре махнул рукой неграм, и те сейчас же подняли свой прежний шум. Затем процессия повернула и пошла далее.
– О, чтобы их нелегкая растрепала! – услыхал за собой Контов.
Он обернулся. Позади него стоял Иванов, заспанный, взлохмаченный, зевающий, сердитый.
– Проснулся, Вася? – ласково спросил его Андрей Николаевич.
– Уснешь разве? Только было хороший сон начал грезиться, а тут вот тебе и на!
Иванов совсем разворчался.
– Ну уж и страна, ну уж и хваленые американы! Да у нас бы за эдакое нарушение общественной тишины всех на Казачий отправили… а тут хоть бы что… Как будто так и следует… А где же япошка? – спохватился он. – Сгинул, нечистая сила? Верно, тоже на митинг побег…
Куманджеро не было в зале кабачка, и Контов не слыхал,
Публий Вергилий Марон, знаменитый поэт Древнего Рима, жил с 70 по 19 год до н. э. Итальянский поэт Данте Алигьери в своем великом произведении «Божественная комедия» берет его, как мудрейшего человека, в путеводители в своем путешествии по аду.