Осень, как часто бывает, подкралась незаметно. Вроде совсем недавно припекало солнце. Как вдруг — бац! — первое сентября и здравствуй, школа. Резко похолодало, погода испортилась. Небо набухло пузатыми тучами, точно у природы тоже ухудшилось настроение. Не сказать, что Серый, как звали его друзья, не любил учиться, но все же каникулы — это такое замечательное время, когда можно никуда не спешить, ни о чем не заботиться, играть в компьютер, гулять с друзьями, ходить в кино. А школа… Это школа, одним словом. За лето пацаны резко вытянулись и начали обгонять в росте девчонок. У Юрки Снегова появился темный пушок над губой, а у Пашки Суворова голос при разговоре менялся от звонкого альта до низкого баса.

      Придя из школы домой, Серый делился наблюдениями.

      — Мам, прикинь, Пашка так смешно разговаривает теперь. — Надув щеки, Серый передразнил друга.

      — Это у него голос ломается, — объяснила мама, разогревая в микроволновке суп.

      Серый вздохнул:

      — И вырос здорово.

      — Ха-ха-ха, а ты малявка! — вмешался в разговор брат.

      Серый разозлился:

      — Как дам сейчас! Мам, чего он лезет?!

      Мама постаралась успокоить младшего сына:

      — Лёш, сколько раз тебе говорить: не надо дразнить друг друга.

      Но тот не унимался:

      — Мам, ну смешно же: все выросли, а он там самый мелкий.

      Серый испытал нестерпимое желание треснуть брата, но сдержался.

      — Дурак!

      — Сам дурак! И малявка! — Лёха скорчил рожу.

      Серый кинулся на него, со всей силы молотя брата руками. Тот сгруппировался, а затем начал отбиваться ногами.

      — Прекратите! Живо! — Мама попыталась разнять их.

      Удалось ей это не сразу. В результате у Серого образовался внушительный синяк на ноге, а брат обзавелся шишкой над бровью.

      — Еще раз сцепитесь, оставлю без компьютера, чудовища! — пригрозила мама.

      Лёха исподтишка высунул язык, Серый показал кулак. Мария, мама чудовищ, проделки сыновей не заметила.

      — Нет, надо с вами что-то делать, а то совсем распустились. Пора вам, Фадеевы, делом заняться.

      — Каким еще делом? — насторожились братья.

      — Отдам вас в спорт.

      — Да ну, — протянул Серый, — и так в школе куча уроков, да еще и на дом много задают.

      — Ничего. Драться есть время, вот и для спорта найдете.

      Через несколько дней мама вернулась к разговору.

      — Недалеко от нас велодром есть, там экстремальным велоспортом занимаются.

      — И? — Серый, если честно, надеялся, что мама выкинула ерунду про спорт из головы.

      — И никаких «и». Собирайтесь, пойдем на тренировку посмотрим.

      Ворча, братья оделись и вышли на улицу. Сыпал нудный дождь, прохожие прятались от него под разноцветными зонтами. Высотные дома подпирали крышами небо, иначе бы оно, наверное, давно свалилось на землю — настолько отяжелело от воды. Серый перепрыгивал через лужи, желая лишь одного: побыстрее разделаться с этим делом. Сегодня вечером он собирался с Пашкой сразиться в сетевой игре, а еще надо было успеть сделать уроки. Только начали учиться, а уже кучу заданий получили. Где столько времени взять?

      До велодрома добрались на автобусе.

      — Да ну, четыре остановки ехали! Ничего себе близко! — возмутился Серый.

      — Мам, не хочется, — заныл рядом Лёха.

      — Пошли уж, пацаны называется! Ведете себя хуже девчонок.

      Фадеевы нехотя поплелись к велотреку. Тот располагался в нижнем углу большого парка. По зеленым газонам и дорожкам из плитки, несмотря на дождь, гуляли люди. Серый поежился: «И охота им в такую погоду на улице торчать?» Трасса состояла из длинных полос со специальным насыпным покрытием. На каждой — три виража. Еще на дорожках имелись особые неровности в виде мини-трамплинов. По ним с тихим шорохом проносились мальчишки на низких велосипедах.

      — Что стоите как истуканы? Пройдитесь посмотрите, — и мама подтолкнула сыновей к трассе.

      Те подошли ближе. Сначала было не очень интересно, но, когда спортсмены стали выполнять трюки: преодолевать препятствия в полете, кататься на заднем колесе, — Фадеевы увлеклись. Зрелище захватывало.

      — Ничего