Реваншист. Анатолий Дроздов
Читать онлайн книгу.
Помогут.
Я хлопнул себя по лбу – точно! В этом времени люди читают много и жадно. Спрос на книги и периодику бешеный. Бумаги не хватает, поэтому тиражи лимитируют. На «Правду» это, конечно, не распространяется и на «Советскую Белоруссию» – тоже. А вот литературные журналы – в лимите. С началом подписки на почте выстраиваются очереди. Многим не достается. Что журналы? В том времени я работал в ведомственной газете белорусского МВД. Тираж – 400 тысяч экземпляров при жестком лимитировании. Обычному гражданину выписать газету не светило – только сотрудникам МВД и их помощникам. Так ради подписки люди в дружину записывались. Комитет комсомола – орган идеологический. С Союзпечатью наверняка сотрудничает.
– Ты умница, Маша! – произнес я прочувственно. – Дай поцелую!
– Но-но! – взволновалась Лиля.
– Не пыли! – отмахнулась Маша. – Не уведу я твоего жениха. Даже если б и захотела.
Она залепила мне жаркий поцелуй. Коля захохотал, Лиля надулась. Впрочем, ненадолго. В знак примирения мы с ней расцеловались, причем Коля с Машей в этом момент скандировали: «Горько!» Репетировали, словом. Душевно посидели…
В комитете комсомола новостью восхитились и обещали помочь. Не каждый день работников завода печатают в союзном журнале! Даже не каждый год. В комитете вообще не смогли вспомнить прецедента. С меня взяли обещание выступить перед читателями в заводской библиотеке, я согласился. А что, приятно.
В конце ноября вышел журнал. Текст повести практически не правили. Имелась моя фотография. Я подрядил на съемку фотокора из заводской многотиражки, заплатив ему три рубля. Присутствовала кратенькая биография. О медали упомянули. В своем времени я ее стеснялся. Все было не так, как написали в представлении. Шевко действительно уронил гранату под ноги. Но это был мой косяк – не сумел научить молодого. И спасал я не его – себя. Отшвырнув гранату ногой, сбил с ног пацана и шлепнулся рядом. Собой я его не накрывал, просто оказался к взрыву ближе. Шевко не задело, чему я очень радовался. За его смерть или тяжелое ранение с меня бы спросили. Самого меня слегка поцарапало. РГД-5 – граната слабенькая, осколками лишь поверху задело. На учениях присутствовал генерал из Москвы, это он приказал раздуть подвиг. Во-первых, это свидетельствовало о высоком моральном духе личного состава. Во-вторых, показывало выучку младших командиров. Командир части был только за. Он пролетал мимо наказания и становился воспитателем героев.
Здесь я стесняться не стал. Еще плюс в мою карму, чего сомневаться? Я же циник…
Комсомольцы сдержали слово. В Союзпечати мне продали десять экземпляров – с заднего хода, конечно. Половина из них улетела тут же. Один – Маше, второй – Коле, третий – библиотеке… Экземпляр пришлось презентовать мастеру Мамаю, а там выяснилось, что и начальник корпуса не против… Пожелание его мне передала Лиля. Куда денешься? Из заводской многотиражки прибежала корреспондентка. Слушая ее, я вздыхал – детский сад! Где родился, где крестился, кто родители, как в школе учился?.. Пришлось брать инициативу в свои руки. Биографию я с ходу отсек и перешел