Зачеркнутому верить. Сергей Самаров
Читать онлайн книгу.
позвал я по связи.
Аграриев не отозвался. Я посмотрел на свой коммуникатор и включил общий внутренний вызов, видимо, Аграриев предпочитал сидеть без шлема, а потому и связь отключил. Но я даже обернуться к двери не успел, как он ответил:
– Слушаю, командир.
– Спроси Лабу, сможет он снова вылететь и нас с тобой забрать с дороги? Если сможет, передай ему на планшетник наши координаты. Мы недалеко. Главное, чтобы его воздушный велосипед нас двоих забрать сумел.
Я слышал, как Аграриев беседовал с Лабой, который должен был мой вопрос тоже слышать. Но Лаба ждал объяснений в необходимости своего полета. Потом стал объяснять. Проблем с весом для двоих, как выяснилось, не было. Была проблема только в размещении. Можно было одного посадить на колени к другому. Но можно было и другую возможность использовать. Именно этот автожир «Егерь» имел дополнительный грузовой контейнер между стабилизатором и толкающим маршевым винтом. Если кто-то из нас согласится лететь, согнувшись в три погибели в грузовом контейнере, то Лаба заберет нас. А может забрать и по одному, если расстояние невелико. А по моим расчетам, мы преодолели уже больше половины пути от Махачкалы до Моздока, то есть оставалось километров сто шестьдесят – сто семьдесят[2], хотя в штурманскую карту я не заглядывал, а ориентировался только по ощущениям после первого полета.
– Прилетай срочно. Смотри координаты в планшетнике, я отмечаю приблизительную точку. Мы почти падаем, – сообщал Аграриев. – Если командир сумеет выровнять машину, век буду на него молиться. Я верю, он нас спасет. Если нет, то ты тела заберешь. В последний полет…
– Молись… – сказал я в микрофон и начал выравнивание корпуса, как и требовал от меня подполковник Сокуров. Расстояние до земли было около пяти метров, как я хорошо видел сквозь свою прозрачную дверь, даже не заглядывая в альтиметр. Этот прибор такую высоту не в состоянии уловить[3] и показать.
При выравнивании корпуса в параллельный земле полет резко увеличилась скорость. Вертолет рванул так, что меня, как за рулем «Мустанга», вдавило в кресло. Но почти сразу же сила инерции меня от кресла оторвала, потому что вертолет коснулся полозьями земли и заскользил по траве. Торможение было сильным, энергичным, и хорошо, что подполковник Сокуров, как и я, был пристегнут к креслу. Иначе можно было бы вылететь через фонарь остекления. Была и опасность перевернуться, чего я, честно говоря, больше всего опасался. Но опасался при этом не столько за себя, сколько за подполковника Сокурова, которому, как мне думалось, всякие акробатические эффекты противопоказаны по состоянию здоровья. Я же сам, уже повертевшись в «Мустанге», кувыркаться не слишком опасался. Правда, машина могла загореться, и тогда нужно будет покинуть ее как можно быстрее всем троим. Но мы не перевернулись. Едва торможение сошло на нет, я обернулся, и сквозь дверной проем увидел, как старший лейтенант Аграриев сидит, прижав к себе
По прямой линии путь от Махачкалы до Моздока составляет 245 километров.
Внешне альтиметр напоминает часы и имеет похожий циферблат, который обычно разделен на 10 секторов, но встречаются и 12 секторов, как в часах. Альтиметр имеет две стрелки, тоже как в часах. Маленькая (часовая) показывает высоту в километрах, а большая (минутная) в сотнях метров. Высоту в пять метров ни один альтиметр не в состоянии определить. В современных летательных аппаратах существуют другие системы измерения высоты, работающие по иным принципам.