Когда боги дремлют. КИР КОРОВ
Читать онлайн книгу.
пожертвовал, себя хочешь жизни лишить, меня в жертву принести, от мамы родной отрёкся, Бога не признаёшь, да ещё сам себя Богом объявил! Какие тут, братец ты мой, тебе 15 лет, тут пожизненным пахнет, а то и вышкой! Взять тебя, самоназванца, подвести к этой самой вышке, выкачать воду из бассейна и сказать: «Просыпайся, самоназванец, Божьей Коровкой, а не то козлёночком проснёшься на дне бассейна»!
Это шутка такая есть у индейских йогов, о которой Карлик Костоедов поведал. Он как-то самолично прыгнул с большой Силой в пропасть одной зело Сильной Сказки и долго так не мог выпрыгнуть из этого сказочного мира. Сидел-дримал вместе со своим м-учителем доном Жуаном, снил себе мир красных букашечек, одна из которых прямо пред тобой, пока я Каменного гостя им не послала. Сразу очухались маленько, посидели тут у меня лет так 10—15, а потом я их отправила к своим деткам на Небо. Теперь сидят там, кушают конфетки, шлют мне SMS-ки, звонят иногда, благодарят очень…
– Так ведь это скучно сидеть так долго на одном месте! Да я сегодня же проснусь, теперь уж я точно это понял…
– Вот-вот, от скуки то и происходит расщепление на сон и не-сон. А проснёшься ли ты сегодня, это ещё вопрос. Ведь самый глубокий сон – это когда ты абсолютно уверен, что не спишь. Только вот именно от этой непокобелимой уверенности заскучаешь и завоешь как кобель без долгой скучки. А как заскучаешь – сразу зевнёшь, а тут и до снов недалеко. Так что, когда кажется, что не спишь, лучше ходить и щипать себя за локоток: я не сплю, я не сплю. Эта техника такая медитаптивная есть у индийских йогов, про индейских я уже тебе говорил. И вообще с этим лучше не шутить. А если уж шутить, то по-серьёзному.
Вот был один такой суфлий по имени Ханжа Посреддин, тоже большой шутник. Говорила ему: сиди возле меня. Нет, всё ему скучно было: то в чайхане проснётся, то на рынке, то в борделе. Ходит, всякие байки шутит, народ смущает. Ну, и что ты думаешь, проснулся однажды в кабинете психиатра и говорит: «Доктор, сделайте меня шизофреником, расщепите хотя бы на две части»! – «Но зачем»? – «Мне так скучно и одиноко одному»! И всё, нет больше суфлия. Зато на его месте появились Бог и Божья Коровка и ведут они беседы дни и ночи напролёт.
А посидишь лет 10—15 возле меня, скука-то и пройдёт, на душе станет так благостно, забудешь про все свои проблемы с любовью и жертвами, обретёшь, наконец, прилично-букашечий вид, то есть станешь Богом, также как и я. Такие вот тебе чёрные точечки, усики-звоночечки, дзинь-дзинь. Ну, или дзен-дзен…
Проснулся Бог весь в холодном поту. Вот чертовщина! И ведь вроде ничего ужасного не приснилось: кустики-листочки, точечки-звоночки… Но уж лучше бы какой-нибудь дракон Чмоуг или там капитан Фредди Крюкер на худой конец!
В страхе Бог скорее бросился глядеть на свой профиль в Фас-Буке, и к своей неописуемой радости ничего там, как и прежде, не увидел – вполне себе приличное Ничто, На-Умом сосватанное.
А что, если опять приснюсь себе какой-нибудь мелкой дрянью – букашкой или бабочкой