Хрустальная сосна. Виктор Викторович Улин
Читать онлайн книгу.
Инне, которая сейчас, возможно, тоже страдала от одиночества и думала обо мне – но получалось плохо. Не видев свою жену почти месяц, я знал, что до конца лета нам осталась разлука, и вдруг со страхом понял, что не могу сейчас представить ее лица.
Я поднялся и тихо ушел на кухню, сел на холодную дощатую скамью.
Песня невнятно долетала сюда. Я слушал отрывочные слова про звезды над рекой, прохладные поля и журчание воды за паромом – и тоска давила меня нарастающей тяжестью. Все кругом было именно так. Падали сквозь черное небо звезды в замершую степь, упала прохлада на луга и тихо притаившийся перелесок, шумела река на недалеком перекате – словно хотела предупредить меня о чем-то – и пронзительно дрожал за ней на том берегу желтый огонек над будкой паромщика… Только я вдруг понял, что мои берега ему не соединить, что все хорошо кончится для кого-то другого, а над мной нависло нечто черное, как ночное небо над беззащитной степью. А счастье давно уже осталось на противоположной стороне.
Что – хорошо кончится, если для меня еще ничего и не начиналось? Что черное, кроме ночного неба, могло нависнуть надо мной?! Почему счастье осталось на том берегу?!
Я не знал, но все это было именно так.
Я тихо выбрался из столовой, обошел лагерь, чтобы кто-нибудь не заметил и не потащил обратно к костру, и проскользнул в свою палатку. Спальник был влажным от вечерней прохлады. Снаружи завывал магнитофон: передача для полуночников кончилась, и ребята продолжили обычные танцы – а совсем рядом за брезентовой стенкой что-то шелестело в мрачном лесу. Я свернул брюки и армейский китель, подсунул их, как обычно, под голову, и опустился на скрипучую, продавленную до земли раскладушку.
13
Со сварщиком все вышло даже гораздо дольше, чем предчувствовал Николай. Привести его на АВМ дяде Феде удалось лишь после обеда. Первая смена весь день спала, играла в карты и тихо одуревала от безделья.
Но косилки не зависели ни от сварщика, ни от самого агрегата. Они пушили траву без остановки, тракторные тележки методично привозили ее и сваливали нам. Когда мы приехали на работу, у бункера громоздилась гора размером с дом, и наверху, словно телеантенна, торчали воткнутые вилы.
Володя посмотрел на кучу, покачал головой и виртуозно выругался.
И началась битва. Чтобы облегчить загрузку, мы опять включили измельчитель. Кидали траву втроем – даже Степан; вероятно, дядя Федя прочистил ему мозги за недавний отъезд «в кузницу». Однако заставить агрегат работать сверх производительности было невозможно никакими силами. К одиннадцати часам на площадке стояло двести с лишним мешков, а куча вроде и не уменьшилась.
То есть нет, конечно; она существенно убыла – но все-таки оставалась очень большой.
– Тут еще часа на три, а то и на четыре, – тоскливо сказал Славка, ровняя вилами край.
– Ну что – будем пахать до победного, или оставим подарок утренникам? – спросил я.
– Как начальник скажет, – пожал плечами