Обязательно должна быть надежда. Следователь Токарев. История вторая. Сергей Протасов
Читать онлайн книгу.
управы.
Его стол, один из пяти находившихся в комнате, отличался от других идеальным порядком. Старенький монитор, клавиатура с мышью, телефон, ежедневник, стакан с авторучками – это все, что располагалось на его поверхности. Бесчисленные бумаги, с которыми приходилось работать, хранились разобранными в пронумерованных и подписанных папках в столе и на подоконнике. Свекольников любит порядок на рабочем месте и в делах.
Он набрал воды в трехлитровую банку, служившую рабочей вазой, развернул и подрезал цветы, опустил их в воду и установил банку на столе Маши.
Темно-бордовые, почти черные розы с блестящими выпуклыми каплями воды выглядели неестественно живыми и свежими среди офисного мертвого пространства, окруженного бесконечной белой, завывающей от натуги и холода зимой. Он наклонился, разглядывая прожилки лепестков, и уловил тонкий сладкий запах, источаемый нежными бутонами. Она придет и удивится цветам, не зная еще, кто их принес. Будет думать, забавно крутить головой и не догадается. Конечно, догадается! Эдуард улыбнулся, воображая ее растерянный вид и благодарную улыбку, когда она поймет, чьих это рук дело.
Он всегда приходил на работу раньше всех, грел чайник и готовил себе кофе. Усаживался, не спеша вынимал документы и принимался составлять в ежедневнике план своей работы на день. Пятнадцать-двадцать минут полной тишины и одиночества были самым любимым его временем. Эдик успевал настроиться, ощутить важность своей персоны и даже немножко помечтать.
«Съезди все-таки…» – крутилась в голове странная просьба матери. Он достал из нижнего ящика стола старую общую тетрадь, раскрыл на середине и взял цветную фотографию. На ней таращился маленький симпатичный мальчик с пластмассовым пистолетиком в руке, сидящий на коленях отца. Отец застыл с чайной ложкой, поднесенной к плотно сжатому рту смешного малыша. Они оба улыбались, дурачились, заметив, что их снимают. Эдуард с минуту внимательно рассматривал фото, близко поднеся к глазам и вглядываясь в каждую его деталь. Он точно помнил, как был счастлив тогда. Сейчас то давнишнее, но навсегда сохраненное в душе счастье казалось ему невыразимо огромным и ярким, наполнявшим его тело до последней клеточки, заливавшим каждый день детства. Теплота, забота, ощущение любви и безопасности, распространявшиеся на все бесконечное будущее. Жаль, что ничего этого сейчас нет и, скорее всего, уже никогда не будет. Никогда? Подкатили слезы, горло сдавил спазм, стало трудно дышать. За прошедшие с момента ухода отца одиннадцать лет он так и не смог привыкнуть к его постоянному отсутствию. Виделись они потом всего раза два или три, да и то вскользь. Почти не говорили. Эдуард не мог простить предательства, еще тогда подробно и многократно объясненного матерью. Не имеющее границ уважение, даже обожествление отца, словно повинуясь тумблеру переключателя в голове четырнадцатилетнего подростка, разом сменилось отвращением. Однако по мере взросления ненависть естественным образом стала уступать место