Повестка в монастырь. Олег Григорьевич Шрамко
Читать онлайн книгу.
переговаривался.
Затем вздохнул и посмотрел на Антония. Где словами, где жестами объяснил, что машина придет только через несколько часов. Их заберут до Кариеса, а там Антоний где-нибудь переночует.
– Нет, – Антоний замотал головой, – Мне сегодня в своем монастыре нужно быть. Я никак не могу!
Мелхиседек непонятно заговорил на своем сербском, указывая на небо.
– Никак… Нельзя! Пода.. Пода…
– Поздно? – Догадался Антоний.
Мелхиседек закивал головой.
– Поно! Поно! Ночь! Никак!..
Антоний посмотрел на небо. Времени было, конечно, уже много.
Знал бы, что машина сломается, он вышел бы раньше. Теперь отсюда, даже если срезать путь, километров пятнадцать будет, не меньше.
– Мне надо идти, брат, – сказал он. – Действительно, надо.
Достал котомку с заднего сиденья, пожал монаху руку. Тот вздохнул и перекрестил его.
Скорым и размашистым шагом Антоний отправился в путь. Идти было не тяжело. Дневная прохлада постепенно спадала, ветер с моря приятно холодил спину.
Пройдя несколько километров, Антоний свернул в сторону, срезая таким образом большой крюк. Дорогу он знал. Однажды они с экономом уже здесь были. По ней редко кто ходил, так как камни и валуны, казалось, сами вылезли на проезжую часть, решив погреться пол лучами южного солнца. В некоторых участках они превращали дорогу в узкую тропинку, подталкивая путника к опасной близости ущелья.
Но Антоний чувствовал свои силы и без опаски продирался через колючие кусты.
Сначала все шло хорошо. Направление он выдерживал правильно, и по всем расчетам уже должна была показаться вершина. От нее до монастыря оставалось рукой подать. Но приближался вечер, и солнечного света становилось все меньше. Тени удлинялись, а лучи в кустарнике переплетались в причудливой мозаике. Скоро он понял, что заблудился. И вместо того, чтобы выйти к небольшому ручейку, стекающего к морю, дорога резко ушла куда-то вниз, потерявшись между валунами.
Антонию стало неприятно. По спине пробежал холодок, и он был уже не от морского ветра. Остаться ночью вне стен монастыря для монаха было делом немыслимым. Да, Афон, конечно, святое место. Но, в то же время, это и поле битвы Добра и Зла. Не зря с наступлением темноты ворота монастыря закрываются, словно крепости.
Ночью по острову не ходит никто.
Дорога уже почти перестала быть различимой. Пару раз споткнувшись о камни, Антоний громко, совершенно не таясь, стал творить Иисусову молитву.
– Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного! Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного!
Он хотел сотворить крестное знамение, но не успел.
Они вышли из-за поворота неожиданно, словно здесь были всегда.
Или его поджидали.
Числом около десяти, низкого роста, как дети. Только лица сморщены как у стариков и глаза горят злобой.
– Антоний! Антоний! – Закричали они пронзительными голосами. – Монашек славный! Идем за нами! Мы тебе благодать дадим! Ты же здесь за благодатью