Мягкая посадка. Александр Громов
Читать онлайн книгу.
аспирант и сам вчерашний студент, за неимением других погонял оказался у него в руководителях дипломного проекта. Крупных звезд с неба он не хватал, мелких тоже, но был как-то трогательно старателен и после диплома остался на кафедре инженером. Субординацию он и тогда уважал, и теперь уважает, только у него она особая. В его табели о рангах на втором месте, сразу после Сельсина, вписана моя фамилия, и, кажется, навечно. Он сделает для меня что угодно, но говорить мне «ты», на что я не раз и не два пытался его подбить, органически не способен. Если я скажу ему, что в интересах дела завтра его повесят, он придет со своей веревкой и мылом в кармане. Мне с ним бывает неловко. Вот как сейчас.
– Некоторые считают, что главное – устроить своих родственников, – сказала Алла Хамзеевна, глядя прямо на меня, – а там хоть трава не расти и остальные пускай отправляют родителей околевать в этот самый Земноводск…
Я ее проигнорировал.
– Тут м-м… такое дело… – сказал Вацек. Было видно, что он не знает, как начать. – Э-э… Ржавченко умер, вы знаете?
Секретарь икнул и укусил бутерброд. На меня сдержанность Вацека тоже произвела впечатление. Умер… гм. В общем, конечно, умер. Похоже, процесс был не лучше результата. Истерзанный труп Ржавченко был найден вчера между новым корпусом и спортзалом какими-то студентами со второго потока на отработке трудовой повинности по уничтожению снега. Говорят, долго не могли опознать. Студентов сейчас трясут, но много ли вытрясут, неизвестно.
– Еще бы, – сказал я. – Жаль: хороший был мужик. Кремация, кажется, послезавтра. Ты пойдешь?
– Н-не знаю… Да, наверное. Я это… Я э-э… вот что хотел сказать… Раз уж его убили… – Слова из Вацека шли туннельным переходом, пробиваясь сквозь потенциальный барьер. Он страшно мучился и вид имел такой раскаянный, будто сам и убил. – Тут э-э… вот какое дело…
– Ржавченко читал лекции в «два-Б», – опять встряла Алла Хамзеевна, и Вацек кинул на нее взгляд, отчаянный и благодарный одновременно. – И еще вел семинары в трех группах.
До меня начало доходить.
– Угу, – произнес я с пакостным предчувствием. – И кому теперь все это… добро?
– Вам, конечно, – с энтузиазмом сказала Алла Хамзеевна. – Вы у нас молодой и способный, даже чересчур, вам и палку в руки…
Я исхитрился сдержаться, чтобы ее не убить.
– Вам только лекции, Сергей Евгеньич, – поспешил вставить Вацек. – Семинары будут у Конюхова, он как раз сейчас там…
Там – это, конечно, у Сельсина. Я прислушался. В кабинете декана уже не кричали. Сельсина слышно не было, а второй голос – теперь я и сам узнал Конюхова – упрашивал, настаивал, умолял… Тоже напрасное занятие. Если Сельсин позволит слезам и соплям влиять на свои решения, на его место пришлют кого-нибудь другого.
– Ясно, – сказал я, стараясь не выражать эмоций. – Меня, надо полагать, тоже обчистили. Не знаешь случайно, что отбирают?
– Кажется, знаю, – сказал Вацек, глядя себе под ноги. – Лабораторные в первом потоке. Но это, по-моему, еще не наверняка…
Секретарь потерял