В питейном заведении действительно сидели несколько человек, чьи помятые лица, мягко говоря, не являлись носителями интересующей меня информации. Зато на высоком табурете возле стойки обнаружился мой старый приятель Андэ Пу, которому я так до сих пор и не подарил вожделенный билет до Ташера. К моему величайшему изумлению, он пил камру. Насколько я успел его изучить, обычно парень отдает предпочтение куда более крепким напиткам – в любое время суток.

      Теххи встретила меня самой чудесной из своих улыбок. Впрочем, насколько мне известно, противные улыбки – совершенно не ее амплуа.

      – Дырку в небе над моим престолом! – вздохнул я. – Здесь так хорошо, а я почему-то должен куда-то уезжать, заниматься всякими внешнеполитическими глупостями…

      Андэ Пу возмущенно подскочил на своем табурете и развернулся ко мне:

      – Макс, вы не впиливаете! Быть царем – это же круто! Все вокруг могут откусить! Я бы на вашем месте…

      – Да, ты на моем месте – это было бы восхитительно. Я бы много отдал, чтобы полюбоваться на результат. Желательно, в замочную скважину, – ухмыльнулся я. – Что с тобой сегодня творится, дружище? Что-то ты подозрительно трезвый и нарядный. Хочешь, скажу, почему? Ты собрался на коронацию, чует мое сердце.

      – Сэр Рогро Жииль, хвала Магистрам, впиливает, что при этом событии должен присутствовать именно я, а не какой-нибудь холеный выскочка из отдела «Светской хроники», – важно сообщил Андэ. – Потому что…

      – Потому что на такие мероприятия вашего брата журналиста не пускают вовсе, – перебил его я. – Ну а у тебя есть какой-никакой шанс проникнуть туда в качестве моего друга. Правильно? Можешь не отвечать, сам знаю, что правильно. Быть моим другом – редкая и полезная профессия.

      – Вы не впиливаете, Макс, – печально возразил Андэ. – Иногда вы становитесь таким циничным человеком – полный конец обеда!

      Я рассмеялся, чтобы скрыть смущение. Сам не понимал уже, что на меня нашло. Художника всякий может обидеть, а уж поэта, промышляющего журналистикой, и подавно.

      Андэ тем временем окончательно увял. На парня смотреть было больно.

      – Не дуйся, Морган-младший, – подмигнул я ему. – Совершенно не важно, что я болтаю. Важно, что я приглашаю тебя на это веселенькое мероприятие. Не зря же ты наряжался.

      Андэ поморщился:

      – Я уже говорил вам, что у меня голова кругом идет, когда вы называете меня этими странными именами? Вы не впиливаете, Макс. Мое имя хоть как-то держит меня на этой земле.

      – А