Кто в тереме живёт, или Хроники мелкого рантье. Сергей Александрович Менжерицкий
Читать онлайн книгу.
что из себя представляют? В общем и целом? Инспекторша ответила, что, в общем и целом – старый жилфонд, освобождающийся, как правило, в силу естественных причин. И состояние которого в связи с этим – сами знаете какое… И что на их месте она бы не мудрствовала, а сразу соглашалась на новостройки. Поскольку, как свидетельствует её опыт, те граждане, которые чересчур мудрствуют, в итоге всё равно переезжают, но – крайне далеко и неудобно. А вот те, кто всё сразу понимает правильно, имеют возможность и райончик подобрать, и этажик посимпатичней. К тому же новостройки на этот раз сдаются вполне пристойные. Нагатинская набережная, к примеру, или район Кантемировской улицы…
На семейном совете, состоявшемся сразу же после возвращения из исполкома, было решено не мудрствовать, а, дождавшись будущего января, дисциплинированно переехать в новостройки. И заодно упросить Семёнову А. Д. сделать так, чтобы их новые квартиры располагались в одном и том же доме, а ещё лучше – на одной и той же лестничной клетке. Ведь ей, в общем-то, совершенно безразлично, какие цифры вписывать в ордера, а их семье было бы – громадное удобство… "Ты согласен с мамочкой, Алёшка-матрёшка?…"
И Крылов, разумеется, был согласен. Поскольку – ну ведь действительно удобно! Когда, с одной стороны – ты уже вроде бы вполне независимая личность, проживающая отдельно от близких, а, с другой – имеешь возможность, как и раньше, хоть каждый вечер уминать вкуснейшие мамины котлеты и смотреть футбол по общесемейному цветному телевизору "Рекорд-714-ТЦ"…
Правда, уже в мае, когда в его жизни возникла Машка, идея будущего соседства с близкими была подвергнута ею испепеляющей критике. Она объяснила Крылову, что брать квартиру на одной лестничной клетке с родителями – это дичайший инфантилизм. И что, если уж начинать жить самостоятельно – то сразу на все сто процентов, а не на пятьдесят или семьдесят пять. И что пора бы ему, наконец, научиться думать по-мужски и руководствоваться в жизни прежде всего собственными интересами, а не интересами горячо любимой матушки… "Разве я не права, Алёшка? Ты скажи – разве я не права?…"
И Крылов с нею тоже соглашался. И все последующие месяцы, с мая по январь, он только и делал, что соглашался! То с матерью, излагавшей ему очередной план обустройства совместной лестничной клетки, то с Машкой, рассуждавшей про извечный родительский эгоизм. И, постоянно соглашаясь с обеими, он всё отчётливей сознавал, что уже очень скоро (а практически – вот-вот!) ему придётся из двух возможных вариантов своей будущей жизни неизбежно выбрать один-единственный, а значит – почти наверняка поконфликтовать либо с близкими, либо с Машкой.
Но даже в январе, уже стоя с матерью и отчимом на пороге знакомого исполкомовского кабинета, Крылов по-прежнему не ведал, какую из двух заранее заготовленных фраз он в конце концов произнесёт – ту, которую пообещал матери, или ту, которую пообещал Машке. И даже после того, как мать изложила свою просьбу инспекторше и вопросительно взглянула на него, требуя поддержки, он продолжал