9

      Все делают эту ошибку, даже сами Англичане. He счел ли недавно Томас Карлейль, автор Sartor Resartus*, своим долгом заговорить о Дендизме и о Денди в книге, которую он назвал Философией одежды (Philosophy of clothes)? Ho Карлейль нарисовал модную картинку пьяным карандашом Хогарта и сказал: «Вот Дендизм». Это не было даже карикатурой, ибо карикатура только все преувеличивает, но ничего не отбрасывает. Карикатура – это исступленное преувеличение действительности, a действительность Дендизма носит черты человечности, общественности и духовности… Это не ходячий фрак, напротив, только известная манера носить его создает Дендизм. Можно оставаться Денди и в помятой одежде. Был же им лорд Спенсер, во фраке у которого оставалась единственная фалда. Правда, он ее отрезал, и таким образом создал тот покрой, что носит с тех пор его имя. Более того, однажды можно ли поверить – у Денди явилась причуда носить потертое платье. Это было как раз при Браммелле. Денди переступили все пределы дерзости, им больше ничего не оставалось. Они изобрели эту новую дерзость, которая так была проникнута духом Дендизма, они вздумали, прежде чем надеть фрак, протирать его на всем протяжении, пока он не станет своего рода кружевом или облаком. Они хотели ходить в облаке, эти боги. Работа была очень тонкая, долгая и для выполнения ее служил кусок отточенного стекла. Вот настоящий пример Дендизма. Одежда тут ни при чем. Ее даже почти не существует больше. A вот другой пример: Браммелл носил перчатки, которые облегали его руки, как мокрая кисея. Но Дендизм состоял не в совершенстве этих перчаток, принимавших очертание ногтей, как их принимает тело, a в том, что перчатки были изготовлены четырьмя художниками-специалистами, тремя для кисти рук, и одним для большого пальца. Томас Карлейль**, который написал другую книгу, озаглавленную «Герои», и который дал нам образы Героя Поэта, Героя Короля, Героя Писателя, Героя Священника, Героя Пророка и даже Героя Бога – мог бы нам дать также и образ Героя праздной элегантности – Героя Денди; но он забыл о нем. To, что он говорит впрочем в Sartor resartus о Денди вообще, которых он клеймит резким именем секты (Dandiacal sect), достаточно показывает, что со своим путаным немецким взглядом, английский Жан Поль ничего не разглядел бы в тех ясных и холодных оттенках, из которых слагался Браммелл. Он заговорил бы о них с глубокомыслием мелких французских историков, которые в важных до глупости Обозрениях судили о Браммелле приблизительно также, как сделали бы это башмачники или портные, не удостоенные им заказа;