Мы, боги. Бернар Вербер
Читать онлайн книгу.
нужно было как минимум шесть часов, чтобы восстановить силы.
Я поворачиваюсь на один бок, потом на другой, и мой взгляд падает на крест, висящий на шее. Красивая вещь. Наудачу я нажимаю на кнопку D. Крест испускает луч, но не в виде линии, а в виде пучка ослепительно-белого цвета, направленного в цель. В результате этого изобилия вспышек один из стульев разлетается в щепки.
Так вот что делает крест, если он не дает света. Священное оружие. Вращая колесико D, я понимаю, что это увеличивает или уменьшает разрушительную силу. Чем она сильнее, тем это больше напоминает луч лазера. А что такое А? Я кручу колесико, нажимаю на него. Никакого эффекта. A N? Я ожидаю любых катастроф, но не включения телевизора.
Значит, крест и есть пульт управления, который я никак не мог найти. Что же показывают по Теле-Олимпу? Я смотрю на экран. На кровати женщина с раскосыми глазами, рядом с которой две медсестры и мужчина, рожает. Она сжимает зубы и не кричит. Медсестры тоже молчат. Все происходит в благоговейной атмосфере. Цифра в углу экрана указывает на канал: 1. Я кручу колесико, чтобы переключиться на второй. Еще одни роды. На сей раз это полная блондинка. Света меньше, но больше народа. Тщедушный человечек со взглядом бретонского спаниеля, наверняка муж, весь бледный, сжимает руку роженицы, которая тоже отвечает пожатием. Время от времени он наклоняется, чтобы посмотреть, что происходит, но тут же в страхе отстраняется назад. Женщина дышит, как маленькая собачка, и дает наставления всем присутствующим, по-моему, на греческом языке. Туча медсестер и молодых врачей суетятся вокруг нее. В глубине зала видна вся семья. Однако голос будущей мамы перекрывает все остальные. Она дает советы и ругает на чем свет стоит всех врачей.
Третий канал. Там роды происходят не в больнице, а в деревянной хижине в африканском лесу. Присутствуют только женщины. Повивальная бабка, одетая в пышное праздничное платье, водружает сложные украшения на заплетенную косичками шевелюру. Вокруг нее под ритм тамтамов мелодично поют девочки, их песню подхватывает небольшая толпа, собравшаяся снаружи.
Четвертого канала нет. Судя по трем первым, я прихожу к выводу, что в Олимпии телевидение показывает только роды. Если только сегодня не день передач «Роды вокруг света».
Я возвращаюсь на первый канал. Щуплое создание тихонько хнычет. Медсестра прикрепляет к крошечному запястью браслет-этикетку, затем делает укол в руку. Другая вводит в ноздрю трубочку и закрепляет ее лейкопластырем.
На втором – крупный упитанный ребенок сучит ногами и орет под аплодисменты всей семьи. Все спешат поцеловать его, в то время как медсестра, вооруженная плохо заточенными ножницами, борется с пуповиной.
Новорожденного с третьего канала повивальная бабка подносит к окну и показывает собравшимся в саду зевакам. Они вновь начинают свой напев, который мать подхватывает со своего ложа.
Охваченный интуитивным озарением, я вытаращиваю глаза. Три рождения. Боже мой! Это же мои бывшие клиенты, три души, которые были на моем попечении, когда я был ангелом. Я стараюсь их узнать. Африканский ребенок, это наверняка Венера Шеридан,