В апреле 2000-го в моего друга по имени Олег влюбилась одна на вид никак не замечательная девушка по имени Зина.

      Дальше, на посторонний взгляд, произошло вот что. Влюбившись в Олега, Зина стала активно надеяться на его взаимность. Она сама сделала первый шаг, то есть взяла и написала Олегу трогательное послание. В послании Зина говорила о том, что Олег ей очень нравится, хотя она понимает, что она ему совершенно безразлична, но всё же не будет ли он любезен дать ей знать в самом ближайшем будущем, есть ли у неё хоть самый незначительный шанс завоевать его симпатию.

      – Воительница симпатий, мммать, – подумал и позднее сказал мне Олег. Он мог бы проявить понимание и окутать Зину взаимностью, если бы Зина была не Зина, а совсем другая девушка. Но она не была другой девушкой. Поэтому Олег не проявил никакого понимания. Он взгрустнул и стал Зину последовательно избегать.

      Не могу сказать наверняка, как Зина истолковала такое поведение Олега. Скорее всего, она решила, что он скрывает свои истинные чувства в силу какой-нибудь природной застенчивости и надо помочь ему сделать ответный шаг. Она стала звонить Олегу в разные времена суток, приглашать его на свои многочисленные дни рождения, Первое мая, День города и День независимости. Олег искренне мучился, жаловался мне на свою горькую долю и отзывался о Зине нелестно. Отзывался, конечно, за глаза. В общении с ней он вынужден был соблюдать вежливость и щадящую линию поведения. От приглашений Зины он отбивался ссылками на важные дела. Так у Зины сложилось представление о неимоверной деловитости Олега. И она стала любить его ещё сильней.

      Полгода Зина не оставляла попыток взять симпатию Олега с ходу. Однако с той стороны, откуда она вела наступление, симпатия Олега была неприступна. Во всяком случае, для Зины. Выслушивая приглашение за приглашением, Олег постепенно терял флегматичность и не раз порывался доверительно объяснить Зине, что лучший способ завоевать его симпатию – оставить его в вечном покое и найти другой объект любви.

      До поры до времени Олега сдерживало человеколюбие. Потом его стали сдерживать мои рассуждения о незавидности положения Зины и ранимой девичьей натуре. Потом – совсем недолго – его сдерживала привычка. В конце концов Олег выработал иммунитет ко всем сдерживающим факторам и решился.

      20-го декабря, возвращаясь с работы домой, он, как обычно, случайно встретил Зину неподалёку от метро. Зина окатила его лишённой рассудка улыбкой и начала щебетать о том, как приятно вот так вот случайно встретиться. Потом Зина принялась приглашать Олега на празднование католического рождества, Нового года, православного рождества, Старого нового года и Нового года по лунному календарю. Олег вскипел и, бурля, попросил Зину – попросил громко и отчётливо – оставить его в покое, навсегда. В этом случае, пообещал Олег, он будет ей очень благодарен и его симпатия будет беспредельна. Высказавшись, а также пожелав Зине счастливых новых годов, Олег осторожно обогнул её и побежал домой, пока не началось что-нибудь нехорошее.

      Убедительная просьба Олега повергла