Каторжная воля (сборник). Михаил Щукин
Читать онлайн книгу.
из руки извозчика, развернул – и торопливо написанные буквы запрыгали у него в глазах, словно каждая из них ожила по отдельности: «Милый! Случилось несчастье. Сегодня папочка объявил, что в следующее воскресенье к нам приедут свататься. Сын купца Сбитнева, такой противный и из ноздрей волосы торчат. Сейчас придет портниха снимать мерку для нового платья, и мне велели не отлучаться из дома. Я не знаю, что делать. Придумай. Я не…»
И обрывалась коротенькая записка, явно не дописанная до конца. Чернила в иных местах расплылись, и не требовалось большого ума, чтобы догадаться – не одна слеза капнула на бумажный лист, второпях вырванный из альбома, подаренного совсем недавно на именины. Красные и желтые розы на углах листа украшали горестное послание. Звонарев скомкал записку в кулаке, и ему показалось, что она прожигает кожу. Вот тебе и свидание долгожданное, вот тебе и пикник на зеленой лужайке, вот тебе и романсы под гитарные переборы! В считанные минуты весь мир перевернулся и встал с ног на голову. Поблек летний день и бил в нос резкий, тяжелый запах конского пота.
Извозчик уезжать не торопился, стоял в передке коляски, перебирал в руках вожжи, и на губах у него, почти скрытых кудрявой бородой, таилась хитроватая усмешка. Нутром, видно, чуял, пройдоха, что одной лишь передачей записки дело не закончится и что надобность в нем и в лихой скачке его жеребца еще нескоро отпадет.
Как в воду глядел.
Одним прыжком заскочил Звонарев в коляску, скомандовал:
– Давай к ложбинке, видишь людей там, к ним и правь.
Когда извозчик тронул жеребца, Звонарев спросил:
– А записку тебе кто передал? Где?
– Барышня передала, господин военный. Я по Переселенческой ехал, она и остановила. Место указала и фамилью назвала, ну и денежкой, признаюсь, не обидела, сразу отдала. А вид у барышни, прямо надо сказать, неважнецкий был, глазки на мокром месте и голосок дрожит. Сердечные дела, как я понимаю, они всегда переживательные…
– Стой здесь, – не дослушав его, снова скомандовал Звонарев, – понадобишься еще, и денежка тебе будет. С горкой за труды получишь. Как звать-то?
– Герасим я, господин военный. Герасим Пирожков, только съесть меня никто не может, потому что с колючками. Если нужда имеется, подмигните, я без слов понимаю. Кого хошь и куда хошь доставлю.
Но Звонарев его уже не слышал. Выскочил из коляски, подбежал к Грехову и Родыгину, крикнул:
– Бросайте все! Свататься поедем! Кто знает, как сватаются?!
Грехов и Родыгин остолбенело молчали, смотрели на него и не трогались с места.
– Что, русского языка не понимаете?! Сказал же – бросайте! Свататься едем!
– Подожди, – попытался остановить его рассудительный Родыгин, – объяснись сначала. Или ты с печки упал?
– С печки! С печки! Жизнь моя, братцы, решается! Вот, читайте… – Он разжал ладонь и протянул скомканный бумажный лист. – Прямо сейчас поедем!
По очереди прочитав записку, переглянувшись между собой, Грехов и Родыгин принялись собирать уже распакованные пакеты и