– Идем, идем, понятливая! Вон, уже видно стойло твоей лошадки. Как она тебе?

      – Какая маленькая… А уши у нее почему так висят? Это такая порода? А садиться на нее можно вообще, или у нее ноги подогнутся, такой древней она кажется?

      – Зато безопасно! Ты же боялась? Вот, Ян и выбрал тебе эту лошадь.

      – Да он просто решил надо мной посмеяться! Уж посадил бы тогда на осла! Или у вас здесь нет ишаков?

      – Эй! – Вдруг от дверей раздался окрик Яна. – Что там у вас?

      – Ева, прекрати! – Шикнул на нее Адам. – Забыла, о чем мы недавно договаривались?

      – Помню я, помню. Лошадка! Как тебя? Лакомка? Будешь сахар? Ой! Адам! Ты только посмотри! Она съела сахар у меня с ладони. А губы, какие нежные! И теплые! Милая какая. Будем с тобой дружить? Давай, я тебя поглажу. Вот, так. Адам, мы с ней почти подружились!

      – Эй, брат! Заканчивай там канитель! Мы вас ждем. Догоняйте живее. Встретимся у ворот у стены.

      После этих слов двое всадников на высоченных конях, некоторое время гарцевавших под наездниками, в темпе покинули конюшню. Секунды, и их не стало видно совсем, только пыль еще какое-то время клубилась на том месте. Ева с Адамом суетиться не стали. Спокойно сели на своих скакунов и размеренным шагом направились в город.

      Улицы их встретили толпой народа. Ева рассматривала жителей, а те посматривали на нее. Они продвигались по боковому проходу, не по центральной улице, по которой она въезжала сюда недавно. Теперь на ней была не лошадиная попона, а красивое платье. Волосы не были всклокочены, а мастерски уложены в замысловатую прическу. И ехала она сама, не была до смерти испугана четвероногим средством передвижения, которое тянул за узду Ян. Правда, кобылка была совсем мелкая и вялая, но зато милая и добрая.