---

Скачать книгу

---

такой фрагмент: «А потом… Потом – уже в 85-м – об этом трудно, невыносимо говорить – была панихида в Большом зале консерватории, гроб на высоком постаменте у сцены, которая еще хранила тепло его дыхания, и на которую он выходил в течение полувека. Еще позднее – после похорон – было скорбное застолье на квартире у Гилельса, где собрались самые близкие ему люди. Сраженная горем вдова Фаризет, женщина величайшего мужества и беспримерной выдержки, скупо роняла в стылую тишину такие же тихие и отрешенные слова о последних днях супруга, о Библии, за которой он заходил из больницы, о страшном и беззастенчивом звонке ночью из этой юдоли человеческой скорби – “О н умер”»…⁵⁰.

      В. Воскобойников также пишет о том, что «…Ляля⁵¹ была очень религиозна и, по-видимому, приобщала мужа к вере; во всяком случае, бывая в Риме, Эмиль Григорьевич не пропускал ни одного воскресенья, чтобы не пойти на площадь Святого Петра и не принять благословения Папы Римского»⁵². На портале Гилельса есть его фотографии на аудиенции у Папы Римского⁵³.

      Для того чтобы все это назвать «романом» Гилельса и советской власти, считать его придворным пианистом, нужно обладать большой и очень недоброжелательной по отношению к Гилельсу фантазией.

      У Рихтера было иначе. Вначале, до наступления его громкой славы, он действительно бедствовал: и жить было негде, и арестовать его пытались за немецкую фамилию – у него тоже была неудобная национальность, хотя и другая. Его долго не выпускали на большую сцену – Нейгаузу пришлось буквально «проталкивать» своего ученика. Может быть, еще и этим объясняется панегирический тон Нейгауза по отношению к Рихтеру и несправедливое принижение им Гилельса: молодой Рихтер был обижаем властями, и Нейгауз его защищал, а «обласканность» Гилельса советскими властителями была Нейгаузу неприятна.

      Затем, когда Рихтера уже услышали в Москве, пришлось так же преодолевать сопротивление властей, чтобы он начал ездить за рубеж, его долго туда не пускали. Одним из тех, кто ходатайствовал в Минкультуры и других высоких инстанциях с просьбой разрешить зарубежные гастроли Рихтеру, был Гилельс. Так, А.С. Церетели пишет: «Именно Гилельс рекомендовал Рихтера к гастролям в США, именно он способствовал в 50-х годах признанию его имени за рубежом» ⁵⁴.

      А Рихтер, довольно негативно отозвавшийся о человеческих качествах Гилельса в своих поздних интервью Монсенжону, об этом, видимо, как-то забыл… Он написал: «Наши отношения, на первых порах дружеские, были довольно странны. Гилельс был очень большим пианистом, но человеком достаточно сложным. Он обладал ужасным характером, был крайне мнителен и вечно обижался. К тому же он был болезненно ревнив к успехам других, что действовало не него губительно, ибо из-за этого он чувствовал себя несчастным… За исключением этого постоянно мучившего его ревнивого чувства… Эмиль Гилельс, при его исключительной одаренности, имел все, чтобы быть счастливым артистом»Скачать книгу