Они отыскали самый короткий путь к бухте. Свет фар выхватывал из темноты каменисто-глинистую полузабытую дорогу. Зинчук остановил машину почти на краю склона. Внизу шумело море. В отдалении проплыли огоньки то ли рыбацкого сейнера, то ли большой яхты.

      – Дальше дороги нет, – пояснил водитель, хотя Белозерцев и без него знал, что если попытаться проехать кромкой берега по бездорожью, это займет много времени.

      – Тогда поглядим, какие из нас скалолазы, – сказал Василий и, подсвечивая себе фонариком под ноги, стал спускаться вниз, в бухту. Цепляясь за выступы камней и ветки кустарника, они вскоре достигли цели.

      – Виктор, я обследую прибрежные камни, а ты поищи в гроте, – велел капитан и принялся шарить лучом фонарика по валунам, о которые разбивались набегающие с залива волны.

      Минут через пятнадцать он услышал голос сержанта:

      – Товарищ капитан, нашел. Бог ты мой, что с ней сделали…

      Белозерцев, спотыкаясь о мокрые камни, поспешил на желтый глаз фонаря, горевшего в темной полости грота. На каменном выступе у самой стены лежало обнаженное тело девушки. Вены ее рук на сгибе локтей были перерезаны. Алой струйкой в воду стекала кровь. Глаза потерпевшей были закрыты, запекшиеся губы искусаны. Василий взял ее вялую руку на запястье, едва почувствовал слабый пульс.

      – Виктор, живо наверх, в машину. Срочно вызови "Скорую помощь" и сообщи в городской отдел. Неси аптечку, дорога каждая секунда.

      Зинчук стремглав сорвался с места, а Белозерцев лихорадочно искал какую-нибудь ткань, чтобы перевязать незнакомке порезанные руки.

      "Где же ее одежда, вещи?" – подумал он и наткнулся глазами на зеленую резиновую шапочку. Надкусил ее край зубами, разорвал на узкие полоски и, словно жгутом, стянул на глубоких порезах вены. То, что они были глубокими, Василий понял сразу, так как кровь не успевала свернуться. Капитан взглянул на потерпевшую, стараясь уловить признаки жизни. Ее мертвенно-бледное лицо с каштановыми прядями волос было очень красиво. "Может, поэтому и рука насильника не поднялась, чтобы его изуродовать, – подумал Белозерцев. – Не исключено, что кто-то помешал осуществить злодейский замысел до конца. Только бы она выжила. Слишком много, наверное, потеряла крови".

      Белозерцев впервые оказался в такой ситуации.