От Савла к Павлу. Обретение Бога и любви. Воспоминания. Николай Пестов
Читать онлайн книгу.
и приобщалась Святых Таин, но не имею такой духовной радости, что раньше испытывала; по причине множества исповедников не успела сказать все свои согрешения, и мне горько сегодня.
Батюшка, знаете Вы все, что есть в душе моей, и видите ее – научите же меня жить и скажите и укажите путь, я хочу жить истинной христианкой, сама не имея на это веры в догматы и обряды. Скорблю я о том, что, видно, скоро наша семья распадется, а я не знаю, к кому отойти: к матери или к отцу. У отца моего любимого есть другая, и он хочет с ней жить, а не с нами. Я у отца любимая дочь и сама его люблю, а мать больную мне жалко оставлять. Скажите, батюшка, что будет с семьей нашей и к кому мне отойти, к отцу или к матери? Сердце болит, как подумаю о сестре Рае и брате Николае; куда нам идти и как жить дальше? У матери моей какая-то болезнь, голова и сердце болит, тоскует. Скажите, что ей нужно сделать, чтобы выздороветь?
Батюшка, родимый, напишите мне записочку; я бы по ней и жила. Прошу Вашего благословения на мою семью, рабу Божию Анну (учительница рукоделия была больна) и на меня, грешную рабу Божию Зою».
Переписала начисто. Лиза так и ахнула:
– Где же старцу читать твое послание?! Чего писала?
Не дала я ей читать. Это был протест за ее ворчанье на меня.
– А обо мне писала? А об Наталье Дмитриевне?
– Ничего тебе не скажу!
А вокруг разговоры: «Да где же старцу все наши письма читать? Да когда же? Да грамотен ли он? Поймет ли он? Как он ответит?» Монах раздавал конверты: «Положите по усердию на обитель!» И здесь деньги! А кто распечатывает? Кто читает? И нашептывает дьявол сомнения. Вспоминаются слова Христа: «Се, сатана просил сеять вас как пшеницу!» (Лк. 22:31). Сеется душа, сеется через сито сомнения и неверия, отметаются сорняки, мякина, остается вера. И пишут, и деньги дают, и верят, что будет ответ. Вера нужна, вера! Огромный почтовый ящик, сюда и кладут письма. Не прочесть! Сколько здесь слез, молитв, просьб – и все с надеждой ответа.
На следующий день вечером идем все за ответом. Толпа идет к двухэтажному деревянному флигелю с балконом и лестницей к нему. «Это немыслимо! Это обман – всем ответить. О Господи, зачем я сюда приехала?!» – думаю я. «Все ложь, неправда», – шепчет мне сатана в уши. Я отошла от толпы. На балкон вышел монах, принесли книги, картинки из жизни преподобного Серафима. Толпа засуетилась, все взоры обращены к балкону. Монах – это келейник старца отца Анатолия, который в затворе, не выходит, не принимает, не видит никого…
Верю, Господи! Помоги моему неверию!
Чудо
По вере вашей дастся вам!
Я стояла вне толпы, я уже ничего не ждала, умом сознавая, что никто никакого ответа на письмо не даст, так как это и невозможно. Еще вчера вечером, написав письмо, я сказала об этом матушке Еванфии. Она хоть и огорчилась моим настроением, но не переставала обо мне молиться днем и ночью, и глаза ее слезились. Она себя чувствовала как бы обязанной мне: она посоветовала мне ехать в Саров, я частично оплатила ей дорогу, а мое желание видеть старца, получить