Кладезь компиляций. Писательский самоучитель. Том 3. Анатолий Шуклецов
Читать онлайн книгу.
До конца срока набралось у меня уже 12 тысяч строк. Но чем больше написанного, тем больше времени отымают повторения. А они вредны тем, что написанное примелькивается, перестаёшь замечать в нём сильное и слабое. Первый вариант, и без того утверждённый тобою в спешке, чтобы скорее сжечь текст, – остаётся единственным. Нельзя забыть, не отложишь в сторону, чтобы взглянуть через несколько месяцев свежими критическими глазами. Поэтому нельзя написать по-настоящему хорошо. Александр Солженицын. // Всё записал я на коряге, на промороженной коре. Со мною не было бумаги в том пресловутом январе. Варлам Шаламов. (Почти 12 лет полагался лишь на свою память и на природу). // Так я писал, живя как во сне. В столовой сидел над священной баландой и не всегда чувствовал её вкус, не слышал окружающих, – всё лазил по своим строкам и подгонял их, как кирпичи на стене. Меня обыскивали, считали, гнали в колонне по степи, – а я видел сцену моей пьесы, каждый переход актёра. Я всё время был в своём долгом далёком побеге, но надзор не мог этого обнаружить, пересчитывая головы. Александр Солженицын. // Я знаю сам, что это – не игра, что это – смерть. Но даже жизни ради, как Архимед, не выроню пера, не скомкаю развёрнутой тетради. Варлам Шаламов. // Я хотел быть памятью. Памятью народа, который постигла большая беда. Александр Солженицын.
79.8. Воображение сотрудничает с памятью…
Писателя отличает одно странное свойство: способность отчётливо помнить то, что с ним никогда не случалось. Борис Васильев. // Многие путают своё воображение со своей памятью. Генри Шоу. // В картинах моих всегда участвует, кроме руки и фантазии, ещё и моя художественная память. Я часто с удивительной отчётливостью помню то, что видел десятки лет назад, и потому нередко скалы Судака освещены у меня на картине тем самым лучом, что играл на башнях Сорренто; у берега Феодосии разбивается, взлетая брызгами, тот самый вал, которым я любовался с террасы дома в Скутари. Иван Айвазовский. // Очень хорошо копировать то, что видишь, но гораздо лучше рисовать то, чего больше не видишь, но удержал в памяти. Тогда происходит претворение увиденного, при котором воображение сотрудничает с памятью. Изображаешь только то, что тебя поразило, иными словами – необходимое. Таким образом, твои воспоминания и фантазия свободны от тирании природы. Эдгар Дега. // Память как волшебное сито, оно пропускает мусор и сохраняет золотые зёрна. Константин Паустовский. // Разные мастера работают по-разному. Айвазовский, Фёдор Васильев, Куинджи в процессе исполнения картины почти не обращались к работе с натуры. Богатое творческое воображение и хорошо натренированная зрительная память позволяли им писать такие картины, в которых процесс работы с натуры весьма затруднителен, как в знаменитой картине Архипа Куинджи «Ночь на Днепре». // Память – всего лишь разновидность воображения. Урсула Ле Гуин. // Исторической памяти не противопоказано воображение: важно только, чтобы оно было историческим.