Праведный грех. Владимир Александрович Жуков
Читать онлайн книгу.
увлекаюсь, но за компанию выпью, – согласился он. Анна приготовила несколько бутербродов с салом и сыром, из хрустального графина наполнила стаканы прозрачным напитком.
– Будем здоровы! – провозгласил Головин. Выпили, закусили и отправились в баню, что в тылах подворья.
В предбаннике, обозревая атлетически сложенную, могучую и породистую фигуру Федора, Анна с восторгом произнесла:
–Аполлон, вылитый Аполлон!
– Кто твой елдарь? – уколол ее ревностным, словно рапира, взглядом.
– Скульптура такая. В учебнике по древней истории мира увидела.
– Наверное, коротышка?
– Чуть меньше тебя ростом.
– Тогда Аполлон мне в подметки не годится, – гордо изрек Головин. Она заметила на его руке татуировку из четырех синих букв СЛОН.
– Федя, странно, обычно мужчины накалывают имя любимой женщины, а у тебя животное?
– Довелось три года потрудиться в зоопарке, а потом в цирке, – сообщил он. – Помогал дрессировать слонов. Сильные и умные животные. Индусы их используют в качестве подъемных кранов и грузовиков. В древние времена слоны были вроде бронетехники, наводили панический ужас на конницу и пеших воинов.
– Ты же рисковал здоровьем и жизнью, – обеспокоилась она. – Слон мог схватить хоботом и разбить о землю.
– Не обошлось без трагедии с одним из дрессировщиков. Он ударил слона кнутом за то, что тот навалил на арене огромную кучу. Слон озверел и затоптал обидчика, – подтвердил Головин. – Но я смог обуздать его злобный нрав. Поэтому укрощение самой неприступной женщины для меня не проблема.
– Не сомневаюсь, – усмехнулась она, не отводя глаз от большого фаллоса. – Теперь понимаю, почему к тебе бабы липнут, как мухи на мед.
– Что же ты, не липнешь, ждешь особого приглашения?
– И меня хочешь укротить и покорить?
– Ты тоже не исключение, – усмехнулся он.
– Федя, чтобы понапрасну, как поется в романсе, раньше свадьбы не искушать друг друга, я, не раздеваясь, потру тебе спину. Потом, опосля тебя, отдельно покупаюсь, попарюсь.
– Это, еще что за фокусы-покусы? Не баня, а порнография, – возмутился Головин. – Анюта, не ломай комедию, не зли меня. Было бы тебе лет пятнадцать-шестнадцать, тогда другое дело, а то ведь уже давно женщина, дочку не от святого духа родила. Живой организм, плоть требуют разрядки.
Федор пристально глядел на нее водянисто-серыми глазами, будто гипнотизируя. Она слышала его вкрадчиво-усыпляющий и тягучий, словно мед, голос:
– Анюта, голубушка, хорошенько подумай и сама поймешь, что я сто раз прав. Глупо, особенно в наши зрелые годы, отказывать себе в земных наслаждениях и радостях. На том свете они не предвидятся. Зачем беречь и холить тело, эту временную оболочку, скорлупу для души, если оно все равно, рано или поздно сгниет, превратиться в корм для червей? Не могу понять мотивы недотрог, старых дев, обрекших себя на серое прозябание из-за сомнительных и нелепых принципов целомудрия и непорочности.