Гала и Элюар. Ирина Эренбург
Читать онлайн книгу.
Ты о чем-то спросила?
– Иди сюда. Тут хорошо, – произнесла она чуть громче и похлопала ладошкой рядом с собой.
– Да-да…
Он вновь отвернулся и продолжал стоять, покусывая стебелек травинки.
– У Пенелопы хватит терпения ждать.
Гала распростерлась на покрывале. Подложив под голову руку, она закрыла глаза. Ею завладела нега, щемящее ощущение полноты существования и какое-то сладкое, томное предчувствие.
Опустившись на покрывало рядом с ней, Эжен вдруг оробел. От ее запрокинутого лица с влажными завитками волос на висках, с тонкими нитями бровей и веером ресниц веяло покоем и такой отрешенностью от высокого чистого неба над головой, от подрагивающей листвы, от него самого – от всего, что Эжен почувствовал себя лишним; поманив, она вновь ускользала.
Кроны деревьев трепал ветер. Внизу белела черепичная крыша санатория. Он смотрел в подсвеченное солнцем спокойное лицо девушки и ждал. Чего? Он и сам не знал.
– Мой молодой бог, – наконец, едва разжав губы, повторила она.
– Бог не может быть ни молодым, ни старым. Он вечный, – ответил он резче, чем хотел.
– Ты мой бог. Мой умный, милый, чудный. Ты умеешь творить чудеса, – сказала она и замолчала, будто ей нужно было время, чтобы сказанные по-французски слова перевести на своей родной русский. С того самого вечера, когда молодой француз согласился пересесть к ней за столик, все в ее жизни изменилось. Дни перестали тянуться длинной монотонной чередой, а замелькали каруселью. Просыпаясь утром, она чувствовала карамельную сладость на губах, душа ее празднично ликовала. Каждый день видеть Эжена, разговаривать, просто находиться с ним рядом – было для нее так естественно, что возникал вопрос: как же она жила без него. Эжен много чего знал и с охотой делился своими знаниями, сочинял, и она была первой слушательницей его сочинений. Она не всегда понимала все, о чем он рассказывал, но его стихи волшебным образом воздействовали на нее. Звук его голоса, жесты, его улыбка и ясность взгляда были важнее всех смыслов. Может, и он сможет узнать ее лучше, почувствовать ближе, если ее не будут связывать путы французской грамматики?
И Гала заговорила по-русски.
– Мне кажется, что до знакомства с тобой меня просто не существовало. Нет, конечно, я была, только я – была не я. Где-то там, глубоко в душе, мне кто-то подсказывал, что в моей никчемной маленькой жизни есть какой-то смысл, для чего-то важного я родилась на свет. Только я даже не догадывалась о моем предназначении. Теперь знаю. Ты открыл мне меня саму, ибо мое призвание – быть для тебя, для твоей любви. Для твоих губ, рук, для твоих мыслей, твоих снов и мечтаний. Для всего тебя. Я хочу быть только с тобой. Я хочу ощущать всем своим существом только тебя.
Она по-прежнему лежала на спине, смежив глаза, и только ее тонкие губы едва шевелились в непонятной для Эжена речи.
– Если я кому-либо позволяла касаться себя и даже целовать, я просто искала. Искала любовь. Бог – есть любовь. Ты мой бог. Самый молодой и красивый бог. Мой Аполлон. Ты – моя