Спустившись в город, парни прощались, кто-то радостно гомонил, кто-то рассказывал что-то смешное, а кое-кто – Асотль это четко слышал – сговаривались выпить сегодня вина из агавы. Вот грешники! И ведь не боятся наказания. Видать, вкусное вино…

      Шочи… Юноша обернулся – где же он? Ага, вот спускается… В числе самых последних. Что же не вместе со всеми?

      – Идешь с нами, Асотль? – веселый Сенцок хлопнул по плечу. – Тламатин разрешил не приходить в кальмекак сегодня. Хорошо бы повеселиться, а?

      – Повеселимся, – усмехнулся Асотль. – Встретимся после обеда у храма Тлалока, идет?

      – Договорились! – радостно кивнул Сенцок. – Позовем еще наших…

      – Само собой…

      – Я тоже позову, кого увижу… До встречи.

      – Так ты не идешь сейчас?

      – Есть еще… Дела.

      Юноша спрятался за пирамидой, поджидая приятеля. Ага, вот он. – Шочи!

      Парнишка вздрогнул, обернулся, и тут же отвел взгляд.

      – Что с тобой, друг? – Асотль схватил Шочи за плечи. – Почему ты избегаешь меня?

      – Я? Избегаю? С чего ты взял?

      – Вот только не ври мне!

      – А лгать богам, значит, можно? – Шочи мотнул головой.

      – О чем ты?

      – Ты сам прекрасно знаешь… На этом жертвеннике сегодня должен был быть я! Ты ведь заметил меня тогда, в ивах…Почему же не схватил?

      – Потому что у меня не так уж много друзей… – посмотрев прямо в глаза приятелю, шепотом промолвил Асотль. – Не так много, чтобы делиться ими с богами.

      Глава 3. Осень. Санкт-Петербург. Встречи

      Нет! Не собираетесь ли вы мне сказать, что все, что происходит сейчас в этой комнате, делается для моего блага?

      Геннадий Иваныч проснулся в холодном поту.

      Шочи… Асотль… Джунгли… Патлатый жрец, и живое, вырванное из груди, сердце. И кровь…

      Геннадий Иваныч машинально потянулся к лицу – казалось, на нем застыли горячие кровавые капли. Тьфу ты, Господи, и приснится же такое. И, главное, не в первый раз – правда, пока обходилось без жертв. И все так явно – будто бы на самом деле… И спина саднила.

      Кандидат в депутаты уселся, свесив с широкой кровати ноги. Голая Леночка лежала рядом, посапывала, выставив аппетитную попку. Погладив девушку, Геннадий Иваныч несколько успокоился, вышел в коридор, прикидывая – где могли быть таблетки? А черт их знает, где. Мишка, врач, выписал… Помогут ли?

      А сердце стучало, рвалось из груди, словно желая выпрыгнуть в жадные руки жреца!

      Ну