Девчонка опять пристально посмотрела на меня.

      – Я только что это придумал, – вздохнул я. – Эта птица каждый день прилетает к нам и кричит с соседнего дерева: Кр-р-р-ри-и-и… Но ее пока никто не видел.

      – Хм! Ладно. Раз так – буду звать тебя Заводной Птицей. Тоже язык сломаешь, но все же гораздо лучше, чем Тору Окада.

      – Спасибо.

      Девчонка изменила позу: уселась на стул с ногами и уткнулась подбородком в колени.

      – А тебя как зовут? – поинтересовался я.

      – Мэй Касахара. Мэй… это от месяца май.

      – Ты родилась в мае?

      – Чего спрашивать? Вот было бы смеху, если б я родилась в июне, а меня вдруг назвали Мэй.

      – И то правда. Как я понимаю, в школу ты так и не ходишь?

      – Я долго за тобой наблюдала, Заводная Птица, – проигнорировала мой вопрос Мэй. – Из комнаты в бинокль видела, как ты вошел через калитку. У меня всегда под рукой маленький бинокль, чтобы наблюдать за дорожкой. Ты, наверное, не знаешь: здесь разные люди ходят. И не только люди. Животные тоже. А что ты здесь делал все это время, пока сидел один?

      – Да ничего особенного, – сказал я. – Думал о прошедших днях, свистел.

      – Ты какой-то чудной, – заявила Мэй Касахара, грызя ногти.

      – Вовсе нет. Все люди так поступают.

      – Может быть. Но кроме тебя, никто не ходит специально для этого к соседям, в пустой дом. Если делать нечего, то думать о прошедших днях и свистеть можно и в своем саду.

      В ее рассуждениях была железная логика.

      – Ну как? Нобору Ватая еще не вернулся домой? – спросила Мэй.

      Я покачал головой:

      – А тебе после нашей встречи он на глаза не попадался?

      – Коричневый, полосатый, кончик хвоста чуть изогнут? С тех пор я тоже его ищу, но что-то не видно.

      Мэй вытянула из кармана шорт пачку «Хоупа», прикурила от спички. Сделав несколько затяжек, посмотрела мне в лицо:

      – Слушай, у тебя волосы не выпадают?

      Я непроизвольно провел рукой по волосам.

      – Да не здесь, – сказала девушка. – У лба. Тебе не кажется, что они растут чересчур высоко?

      – Как-то не замечал.

      – Зато я заметила. Вот здесь ты и начнешь лысеть. Волосы будут отступать все выше и выше. Вот так. – Мэй крепко схватила себя за волосы, оттянула назад и показала мне открывшийся белый лоб. – Обрати на это внимание.

      Я дотронулся до волос на лбу. Вроде их действительно поубавилось. А может, только воображение. Мне стало немного не по себе.

      – Ты говоришь: обрати внимание. А что, по-твоему, надо делать?

      – Здесь ничего не поделаешь, – сказала Мэй. – Против облысения нет средств. Человек, которому судьба облысеть, все равно облысеет, когда придет его время. И ничем это не остановишь. Вот говорят: чтобы не было лысины, волосам нужен хороший уход. Но это все неправда. Самое настоящее вранье. Сходи на вокзал Синдзюку[15] и посмотри на бродяг,