– Больше мне нечего рассказать, – приуныла Клара, которой понравилось получать деньги.

      – Если объясните, где можно найти Валерия, то можете рассчитывать на добавку, – пообещала я.

      – У двери снаружи он стоит, – зачастила Клара, – или за углом, курить туда бегает. Перед рестораном хозяин служащим дымить запретил, а клиентам можно! Где справедливость?

      Под неумолчные стоны Клары о неудавшейся жизни я попятилась к гардеробу, забрала свой пуховичок, вышла на улицу и обнаружила мужчину в красной униформе и фуражке.

      – Машинку поставить некуда? – оживился он. – Давайте ключик, загоню во двор. Но там за плату. Сотняшка. Мне лично. Если дорого, ищите место на улице. Там за стоянку вас обдерут по полной. В этом районе двести в час тариф.

      – Мой автомобиль стоит в подземном паркинге магазина, – объяснила я, выуживая из кошелька очередную купюру, – но вы можете заработать.

      – Че надо делать? – осведомился Валера. – Не за все возьмусь. Вчерась одна хотела, чтоб я чужую машину поцарапал. Нет! Не готов на такое даже за пять тысяч! Вот за десять соглашусь. Но не меньше.

      – Никакого вредительства, – успокоила я парковщика, – расскажите, как пакет с салатом в мусоре нашли.

      – Тю! Оно вам интересно? – удивился мужик. – Ну, значит, стою, курю. Баба подваливает. Из клиенток. Значит, вижу ее часто. На красивой машине, а сама-то, поглядеть, значит, некуда. Типа рыбка в томате, тощая, значит, страхолюдина.

      Мне пришлось терпеливо ждать, пока Валерий, беспрестанно повторяя «значит», «типа», изложит сведения. Парковщику не разрешено дымить у входа и запрещено уходить от подъезда ресторана в форме. Валера тайком носится курить за угол, фуражку он снимает, а красный камзол прикрывает длинной курткой, из-под которой только брюки торчат. Если в процессе курения он увидит кого-то из посетителей «Букетто», тех, кто ему сотни не жалеет, он вмиг верхнюю одежду сбросит, головной убор нахлобучит и бегом. Но когда Валерий заметил Веру, он к ней не ринулся, узнал посетительницу, которая никогда не дает чаевых. Если на площадке у трактира нет мест, дама звонит управляющему, тот приказывает открыть ворота и впустить клиентку во внутренний двор. Как вы понимаете, Верочка никогда ни копеечки Валере не дает, он лишается ста рублей. Да весь ресторан знает, что жадность появилась на свет раньше Галкиной. Не было случая, когда она хоть грош оставила, всегда молча забирает пакеты и уходит с гордым видом.