Возлюби ближнего своего. Ночь в Лиссабоне. Эрих Мария Ремарк
Читать онлайн книгу.
будете теперь играть под ручных тюленей. Что-нибудь классическое, понятно?
– Хорошо, – сказал Керн. – Я знаю кусок из Девятой симфонии; это подойдет.
Он вошел в будку и сел на один из задних рядов. Между чьей-то шляпой с пером и чьей-то лысиной он увидел далеко впереди, в облаке сигаретного дыма, голову Рут. Ему вдруг показалось, что это самая строгая и красивая голова на свете. Иногда он терял ее из виду, когда зрители двигались и смеялись; потом она снова возникала в поле его зрения – внезапным, далеким, нежным видением, и Керну не верилось, что головка эта принадлежала кому-то, с кем он потом заговорит и пойдет рядом по улице.
На сцене появился Штайнер в черном трико, на котором было намалевано несколько астрологических знаков. Толстая дама спрятала свою губную помаду в нагрудный карман какого-то молодого парня, и Штайнер пригласил желающих из публики подняться к нему на сцену.
Керн начал робеть. Он гениально робел; уже очутившись в середине прохода, он еще попытался вернуться на свое место. Поцлох взглядом выразил ему свое одобрение – и совершенно зря, потому что это не было артистическим нюансом зрелого мастера: просто Керн вдруг почувствовал, что не в силах пройти мимо Рут.
Потом все прошло как по маслу и оказалось совсем легко.
После представления Поцлох знаком подозвал Керна.
– Молодой человек, – сказал он, – что с вами сегодня случилось? Вы робели классически. Даже вспотели от смущения. Я знаю, как трудно сыграть выступивший на лбу пот. Как вы это сделали? Задержали дыхание?
– Я думаю, это просто мандраж.
– Мандраж? – Поцлох просиял. – Наконец-то! Истинное волнение настоящего артиста перед выходом на сцену! Я вам кое-что скажу: вы играете под тюленей, а с этой минуты и под «Лесного человека из Нойкельна», и я повышаю вам гонорар на пять шиллингов. Согласны?
– Согласен! – сказал Керн. – И даете десять шиллингов аванса.
Поцлох изумленно воззрился на него.
– Вы и слово «аванс» уже знаете? – Он вытащил из кармана купюру в десять шиллингов. – Теперь у меня нет никаких сомнений: вы в самом деле – артист!
– Ну, дети мои, – сказал Штайнер, – бегите! Но к часу возвращайтесь на ужин. Будут горячие пироги, священное национальное блюдо русских. Верно, Лило?
Лило кивнула.
Керн и Рут пересекли луг за тиром и пошли к карусели. Свет фонарей и музыка большой площади хлынули им навстречу светлой сверкающей волной и захлестнули их рокотом безумной веселости.
– Рут! – Керн взял ее за руку. – Мы сегодня устроим роскошный вечер! Я истрачу на тебя не меньше пятидесяти шиллингов.
– Ты не сделаешь этого! – Рут остановилась.
– Сделаю! Я истрачу на тебя пятьдесят шиллингов. Вот увидишь. Пошли!
Они направились к аттракциону «Привидения». Это был гигантский комплекс с высоко в воздухе подвешенными рельсами, по которым туда-сюда шныряли маленькие вагончики, доносился смех и крики. Перед входом толпились люди. Керн протиснулся вперед, таща за собой