Мой друг рассказал, что после того, как его отец отвёз маму в больницу, он остался дома один. Отец был категорически против, чтобы Саша ехал с ними. И тот признался, что даже испытал облегчение от этого. Испугался.

      Прошло более трёх часов, как среди ночи раздался звонок. Сашин папа сообщил, что мамы больше нет. Плакал. Но, как Саше показалось, то скорее был стон, а не плач. Отец велел оставаться дома на телефоне. Сказал, что сам задерживается в больнице на какое-то время, чтобы уладить все дела. Предупредил, что приедет его брат – дядя Женя. Незадолго до моего звонка дядя действительно появился у Саши. С дурной вестью. Оказалось отцу стало плохо ещё по пути в больницу. Мой друг подтвердил, что уже тогда его сердце сковало льдом неизбежного предчувствия. Он же видел, как ЭТО происходит. Вместе с дядей они стали ждать сведений из лечебницы. Продолжали надеяться на чудо. Несмотря на тяжелейшие условия для работы больницы, с его отцом все-таки постоянно кто-то находился рядом, оказывая посильную помощь. Но, о чём они узнали позднее, сложный характер его травм и общая ослабленность организма оставляли лишь призрачные шансы на удачный исход. Чуть позже полудня, Сашкин отец скончался.

      Сказать, что мой друг был подавлен, значит не сказать ничего. Рухнувшая за считанные часы жизнь. Он жил сам, но никак не мог понять где. Во сне или наяву? Двигался, но боялся сделать лишний шаг, от которого вернётся чуть затихшая боль. Мне самому не понаслышке было знакомо это состояние.

      – Где у тебя лекарства? – я спросил, не особо надеясь на прямой