Всеобщая история чувств. Диана Акерман
Читать онлайн книгу.
всплеском волны времени из тех дальних лет. Одна полка в магазине предназначена исключительно для ароматизаторов помещений. «Используйте этот ароматизатор вместе с нашим алюминиевым кольцом для осветительной лампы накаливания», – объясняет одна из упаковок. Parfum de l’Ambiance… Вы идете из комнаты в комнату сквозь массы наполненного ароматом воздуха, ощущая ноздрями только благовония, «купаясь в фимиаме» и будоража благоухание танцем.
Мы, кажется, неспособны жить в природе без того, чтобы заимствовать ее запахи и носить их с собой как талисманы, «присваивая» себе свирепость, магнетизм или энергию, которые свойственны их естественным обладателям. С одной стороны, мы живем в чистоте и порядке квартир, и, если природа нетактично позволяет себе войти туда без спроса – в виде мышей, мух или термитов, ползущих вдоль плинтусов, или белки в подвале, или летучей мыши на чердаке, – мы с кровожадностью охотника гоним ее прочь. С другой стороны, мы стремимся ввести природу с собой в дом. Мы прикасаемся к стене – и комнату заливает дневной свет, поворачиваем выключатель – и начинается лето, мы окружаем себя множеством совершенно ненужных запахов из внешнего мира – сосна, лимон, цветы. Может быть, обоняние и не требуется нам для выживания, но без него мы чувствуем себя потерянными.
Как-то раз, дождливой ночью 1976 года, тридцатитрехлетний математик вышел погулять после обеда. Все сходились на том, что этот человек не просто гурман, но большой талант, потому что он обладал способностью безошибочно назвать все ингредиенты блюда, только попробовав его. (Один писатель отозвался об этом умении как о «безукоризненной подаче», использовав бейсбольный термин.) Едва математик ступил на проезжую часть, как его сбил микроавтобус; он упал и ударился головой об асфальт. Покинув на следующий день больницу, он с ужасом обнаружил, что утратил чувство обоняния.
Вкусовые сосочки у него исправно работали, он мог различать соленое, горькое, кислое и сладкое, но головокружительной сочности бытия он лишился. Через семь лет, так и не обретя вновь обоняния, глубоко подавленный из-за этого, он подал на водителя в суд и выиграл дело. Суд согласился с тем, что, во-первых, его жизнь была непоправимо испорчена и, во-вторых, без обоняния его жизнь подвергается значительно большему риску. Он не смог уловить запаха дыма, когда в многоквартирном доме, где он жил, случился пожар; он отравился пищей, не узнав по запаху, что она протухла; он не мог учуять утечки газа. Что хуже всего – утратив способность воспринимать запахи и ароматы, он лишился и разнообразных – и одухотворяющих, и щемящих – воспоминаний и ассоциаций. «Я чувствую себя опустошенным, словно в аду каком-то», – признался он репортеру. Для его кошмара даже не было общепринятого названия. Лишенных слуха называют глухими, лишенных зрения – слепыми, но каким словом назвать лишенного обоняния? Что может быть убийственнее, нежели оказаться пораженным тяжким недугом, который даже не имеет названия? Ученые называют отсутствие