Лето, вступив в свои права, искрилось и сверкало в радужном водопаде горного ручья, насквозь пронизанное солнечными лучами.

      Ковер трав расстилался по склону горной гряды, выше тянулся девственный лес, сверкая на солнце умытой листвой.

      Ранним утром прошел дождь, и его капли еще блестели и переливались в травах и на листве, но небо было уже девственно чистым, без малейшего облачка и синь его резала глаза. В воздухе пахло влагой, травой и землей.

      Птицы наперебой звенели в кустах и густых кронах, бабочки порхали над скромными полевыми цветами. Жёлтые, белые, голубые, они мелькали и медленно зависали над цветочными головками в поисках нектара.

      Но вот из леса, хрустя валежником, осторожно вышел благородный олень, высоко держа увенчанную тяжелой короной из ветвистых рогов красивую голову. Он чутко прислушивался и принюхивался. И вот из леса вышла олениха, трепетная и робкая. Она настороженно поводила ушами, замерев у кромки леса и пугливо озираясь по сторонам большими карими очень выразительными глазами. Горделивый супруг ее обернулся, шумно вздохнул и медленно склонился к земле, призывая нежную подругу последовать за собой. Трепеща всем телом медленно вышла олениха из пятнистой тени леса, утопая маленькими копытцами в мягкой зелени. Но не успела она коснуться губами обильного угощения, как олень, напряженно застыв, вытянул шею и, дрогнув всем телом, стукнул копытом о землю. И как не тих был удар, чуткая подруга встрепенулась и сорвалась с места, делая прыжок к спасительной тени деревьев. Олень подождал немного и скрылся из глаз, быстрый и стремительный.

      Едва только животные исчезли среди стволов и кустарников, и перестали дрожать ветки, задетые ветвями, как со стороны гор послышались трубные рулады охотничьего рога, раздался переливчатый собачий лай и на поляну выскочила свора охотничьих псов, хрипящих и задыхающихся от бега и вольного ветра.

      Почуяв следы оленей, псы напрягли сильные мускулистые тела с крепким костяком, вытянулись и разом издав скорее рев, чем лай, бросились в чащу, где скрылись животные.

      Едва успели они достигнуть деревьев, как из лесных зарослей у подножья появились четыре всадника, сжимающие охотничьи арбалеты. Прекрасные лошади под ними, разгоряченные скачкой, хрипели и рвались вперед, звеня сбруей. Охотники сдерживали их, натянув поводья. Осадив лошадей посреди зеленого ковра трав на самой поляне, всадники стали напряженно вглядываться в заросший лесом склон, казавшийся из дали одной зеленой массой.

      Все они были молоды и красивы. Горячее солнце еще не размягчили ленью их юношеский упругие тела, и тень вечера не коснулась искрящихся задором глаз. Солнечное пламя едва только разгоралось в них и еще далеко было