Красный закат в конце июня. Александр Лысков
Читать онлайн книгу.
Нет? – взвопил стражник.
– Мёртвого разбудишь! – тихо ответствовал Прозор.
– Обжо! Часовню рубить!
– А что, пищальник, не Сам ли Господь тебе на ухо шепнул – мору конец? Вчера только пикой грозился – на улицу ни шагу?
– Часовню рубить! Грехи замаливать!
Прозор проворчал только для Матрёны:
– Я наперёд отмолился на всю жизнь. Лоб расшиб в Долматове, чтобы Господь свою суку Кугу унял. Да знать, она, блудня, не в его власти.
Ворчал, а на обжо пошёл.
– Мы, девка, попу окладной венец, а он нам – венчальный.
На Руси в те времена летописцы занимались в основном статистикой чумы.
Но в Европе, имеющей более долгий опыт эпидемий, накопился достаточный материал и для обобщений.
Католический священник Поль Морешон в своём трактате «О чуме» писал, что, как только закончились эпидемии первой волны, произошёл демографический взрыв.
Новые семьи оказывались необычайно плодовиты – в таких браках чаще, чем когда-либо, рождались двойни. И новые поколения людей были менее подвержены заболеванию чумой.
Пассионарный накал был настолько высок, что, несмотря на потери от чумы, Англия и Франция, например, почти 100 лет затем вели упорную войну.
Собраны были на угорском капище оставшиеся в живых мужики Игны. Да с ними – пришлый Прозор.
Человек десять.
Сидели на брёвнах.
Перед мужиками держал речь босоногий поп Иоанн в подряснике, скуластый, как монгол.
Норовистый был поп, непредсказуемый.
Вот только что говорил про неимоверные людские горести и плакал. А тут вдруг вместо слёз брызнула из него слюна – это отец Иоанн уже гневался на неотзывчивых.
Только что стоял понурый – и вдруг петухом начал наскакивать на паству, потрясая посохом над головой.
– Во смраде и скверне пребывать не позволю! Прокляну – и батогом вдобавок. Сатанинское отродье!..
Уронил плешивую голову на грудь.
Сопит. И снова тихим голосом:
– Правило веры и образ кротости, воздержания учителя яви тя стаду твоему яже вещей истина…
Пропел чин тропаря Ильи на закладку храма. Посохом процарапал на земле крест, где должен быть престол, и убрёл, горестный, восвояси заждавшихся покойников убирать.
Принялись судить мужики, на какое строение хватит лесу. Сошлись на том, что выходит им рубить клецкий храм в две половинки – алтарную и моленную.
А кровля будет двускатная. И на первое время – без главки.
Моленную уговорились рубить в обло, алтарную – в лапу.
Достали «черту» – металлическую вилку для раскроя пазов. Шнурок саженный, в аршин, и вершковый.
Отвес – с камушком на конце.
И в первый же день уместили три венца.
В сердцах православных священников в те времена жили ещё отвага и беззаветность.
Они смело шли в гущу народа утешать и призывать падших к восстанию духа.
В 1540 году зачумлённые псковичи пригласили архиепископа Новгородского Василия приехать к ним для благословления.
Владыка