Изувеченный. Натали Якобсон
Читать онлайн книгу.
проснулась с этим именем на губах. Ей почудилось, что анфилада мрачных залов все еще раскрывается перед ней, но теперь уже в ее собственном доме, будто отраженная многими зеркалами яви из сна. Наверное, почудилось спросонья. Кто-то манил ее из этой галерее своей изувеченной рукой.
Корделия, повторила про себя Клер. Так ли звали женщину, которую он истязал и умертвил. Клер запомнила красивый профиль трупа, искромсанное ножом старинное парчовое платье и лилейную кожу покойницы, усыпанную пурпурными следами ножа. Его ножа. Нож в руке того существа почему-то казался еще более пугающим, чем целый набор хирургических предметов, которые применяют маньяки в фильмах ужасов для пыток жертв.
Клер поднесла руку к разгоряченному лбу. Вьющиеся пряди волос слиплись от пота. Голова горела. Похоже, она стала слишком слабонервной для того, чтобы смотреть по вечерам фильмы ужасов. Так что лучше оставить этот жанр более смелым людям.
Клер не помнила, когда ей последний раз было так жутко и плохо. И в ее одиноком доме нет никого, чтобы ее утешить. Конечно, можно взять телефон и набрать номер кого-то из родни или ближайших друзей, но не удивятся ли они, что она звонит им в такое время лишь затем, чтобы они ободрили ее своим голосом.
Сейчас было слишком поздно или слишком рано? Клер сощурилась на светящийся циферблат часов. Скоро четыре утра. Ей стоило выспаться до рассвета, но она боялась увидеть еще один подобный сон.
Сны, как паразиты. Они вторгаются в реальность, захватывают сознание, сводят с ума. Клер тяжело откинулась на подушки и нащупала холодное ожерелье у себя на шее. Сейчас оно тоже показалось ей паразитом. Жемчужная нить, как гусеница обвивала шею, липла к коже, током пропускала по телу холодок. Странно, что оно совсем не нагревалось от тепла ее тела. Жемчужины всегда оставались холодными. А еще более странно то, что она не решалась его снять. Ожерелье будто стало частью ее тела. Почти неотъемлемой. Иногда даже казалось, что это главная часть, а само тело под ней не важно.
Клер посмотрела в зеркало на стене. Нитка жемчуга смотрелась на тонкой шее так красиво, что было бы жаль с ней расстаться. Однако, могильный холодок, исходящий от бусин… Клер вспомнила ностальгическое сравнение – жемчужины это клад, оставшийся от погибшей устрицы, свидетельство ее смерти. Нарост созревает внутри живой мякоти, его извлекают и она гибнет. Жемчуг это смерть, которую женщины с таким удовольствием носят на шее.
Кто сказал ей такие слова?
Клер нахмурилась. Кто-то говорил. Но кто? И когда? Память ускользала, как будто она обкурилась наркотиками.
Кто из ее друзей мог произнести такие слова? Она точно придумала их не сама. Жемчуг! Смерть! Жемчуг – улика смерти!
Где она это слышала?
Попытка вспомнить оказалась слишком мучительной. В памяти будто захлопнулась какая-то дверь. Было почти физически больно оттого, что сознание старается преодолеть какой-то непреодолимый барьер.
Клер подумала,