Нежно-кремовая окраска внутренних помещений крейсера, увы, никак не соответствовала моему настроению. Автоматически уклоняясь от встречных, ловя недоуменные взгляды на болтающемся за спиной рюкзаке легкого скафандра, бесполезного при любой серьезной переделке, я продвигался вглубь корабля.

      Сектор Х. Одна из самых защищенных зон крейсера. Уступая главной рубке в номинальной толщине брони «де-юре», помещения этого сектора выигрывали в выживаемости «де-факто».

      Массивные, но безопасные при катаклизмах механизмы корабля, создают дополнительный щит. Никаких двигателей, никакой радиации, никаких опасных коммуникаций. Автономное энергопитание, при необходимости – замкнутый, изолированный от общекорабельного цикл регенерации воздуха. На спрессованном пространстве жмутся друг к другу биохимический отсек, резервный контур бортового компьютера со всей навигационной базой данных, и … спец каюта, для VIP персон.

      Можно загрузить работой ноги, руки и глаза (пересечь за четверть часа пол корабля, да еще с заходом в свою каюту за личным «скафом» – задачка для спринтера!) но мозги будут размышлять о другом.

      Разгон! Экстренный разгон – вот единственное объяснение приказу об отключении излучателей главного калибра. Даже в дежурном режиме они берут как минимум 10-12 процентов общего энергопотребления. В отличии от древних бронированных лоханок, с которыми нас так любят сравнивать бойкие писаки, мы не можем позволить себе лихо лупить изо всех стволов на полном ходу. Когда и скорость, и огневая мощь корабля напрямую завязаны на энергетике, приходиться идти на компромисс …

      – С дороги!

      Инстинктивно вильнув в сторону, я разминулся со встречной группой – тяжелые, не чета моему скафандры, наводили на грустные размышления.

      … или выбирать что-то одно! – закончил я свою мысль.

      До цели оставалось совсем немного, но лихорадочная толкотня нейронов (или чего там еще?) в моем мозгу, казалось физически ощутимо притормаживала время.

      «Кенгуру». Все это было бы понятно – дико, позорно, но хоть как то объяснимо, если бы не «Кенгуру». Уйдя в разгон на пределе своих возможностей, бросив на милость неведомого врага фрегаты и эсминцы эскорта, мы могли спастись, сохранив себя для какой-то, ведомой лишь командованию цели. Если бы не это короткое, бессмысленное для абсолютного большинства команды, слово …

      – Допуск! – как им и положено, десантники возникли внезапно, словно материализовавшись из неприметных боковых ниш.

      – Лейтенант Голанов, личный приказ адмирала! – от неожиданности я не справился с дыханием и падежами, но десант не обращает внимания на подобные мелочи. Раструб сканнера (он же по совместительству – излучатель), мигнул зеленым огоньком, считав данные с моей личной пластины,