– Есть выход! – вскричал один из сыновей Фрикса. – Медея же – волшебница!

      – Медея – это твоя тётка?

      – Ну да!

      – Что ж сразу не сказал? Только ведь мы с ней не знакомы. Зачем ей нам помогать?

      – Я попрошу свою мать замолвить за нас словечко. Сёстры всё-таки…

      Не знал добросердечный юноша, что богини уже обо всём побеспокоились. Ведь вся эпопея с Золотым руном совершалась не просто так, а с санкции обитательниц Олимпа: Геры, Афины и самой богини любви Афродиты. Почему они были столь сговорчивы? А разве Ясон не прекрасен, как Аполлон, ловок, как Гермес, жизнелюбив, как Дионис? Такие герои – редкость. Кому ж помогать, как не ему?

      Однако, давно известно: олимпийцы никогда и ни во что не вмешиваются напрямую. Только через посредников. И это правильно. Ведь тогда им не придётся сталкиваться лоб в лоб с другими завсегдатаями священного Олимпа. Место для манёвра должно быть всегда…

      В случае с аргонавтами такой посредник был найден. Им стала… Медея. В этом не было ничего удивительного: ведь она была лицо незаинтересованное, а значит, свободным в своих действиях. А чтобы ей легче было справиться с возложенными на неё обязанностями, прелестный сынишка Афродиты Эрот пронзил сердце волшебницы любовной стрелой к Ясону. Она и воспылала. Особенно после того, как увидела своего суженого в отцовском дворце. Так что Медею упрашивать не пришлось. Она сама пришла аргонавтам на помощь.

      Свидание с Ясоном оказалось трогательно романтичным. Юноша получил из рук волшебницы мазь, делающую его непобедимым. И это ещё не всё. Медея ведь была писаной красавицей, что не могло не произвести должного эффекта. Он и случился: Ясон влюбился в свою потенциальную спасительницу. Что неудивительно.