Старая нянька, приставленная к ребенку и когда-то всех детей Рогнеды принимавшая, была удивлена не меньше, чем княгиня. Не помнила она, чтобы Владимир радовался так, хоть одному из своих наследников, не говоря уж о девочках. И даже Изяславу. Нет, он безумно любил женщину, родившую ему их, дарил ей ласки и самые дорогие подарки, но до самих младенцев ему не было никакого дела. И только когда они подрастали, он начинал их воспитывать. Она сразу увидела, что Ярослав совсем другой. И утром, и вечером князя можно было встретить в детской. И как только малышка перебиралась к нему на руки, его лицо преображалось, он играл и разговаривал с ней. И она понимала его. Нянька видела много чудес на этом свете, но не такое.

      – Почему ты так пристально взираешь на меня? – спрашивал он у нее, на мгновение, отвернувшись от малышки.– Она так великолепна, так прекрасна, я хочу увидеть, как она будет расти, разве мой дед не так относился к моей матери. И я хочу, чтобы хоть одна женщина в мире любила меня так преданно и самозабвенно, как любила она Рогволода.

      И понимала старуха, что он не получает от своей чужестранки то, о чем мечтает каждый. И хотя между ними были ровные отношения, но того особенного чувства не было и в помине. Ни его, ни ее обмануть было невозможно, но это был взаимовыгодный брак, и о другом он не мечтал даже.

      – Ничего, – говорила она, забирая у него малышку, есть много других интересных вещей.

      Заметила все это и княгиня.

      – Почему он так привязан к девочке? Ведь ее скоро, как только она подрастет, придется отправить в чужие земли. Конечно, у него есть какие-то расчеты, но откуда такая забота, такие пылкие чувства?

      Она ждала, пока он охладеет к ней, но этого не происходило, и в глубине души Ирины появилась ревность. До сих пор она думала о том, что князь просто занят делами и не способен на сильные чувства. Но она видела, что он может любить самозабвенно, только к ней это не относится. От этого и таилась обида в душе ее. Но княгиня казалась