Как уже было отмечено выше, монастырь, если так можно было назвать это скопление современных зданий, никаких оборонительных сооружений не имел. Да и от кого ему, на своей земле, было обороняться? Не от местных же – те, хорошо обработанные пропагандой, удачно легшей на привычную им консервативную мораль, были только рады появлению в их землях, святых отцов. Ну а когда те начали строить заводы и принимать на работу коренных обитателей этой планеты, так планка лояльности, и до того бывшая высоко поднятой, и вовсе устремилась куда-то к верхней границе тропосферы.

      И стояли себе монастырские корпуса прямо посреди поля, мирно и красиво дополняя своим техногенным видом, простой пасторальный пейзаж, который так любят изображать на своих холстах как начинающие, так и увенчанные лаврами художники. Лес, река и поле. Добавьте чистое синее небо с редкими барашками облачков – и картина готова.

      Единственным, что сейчас нарушало общее благолепие картины, были фигурки бойцов, быстро и молча бегущих по направлению к зданиям.

      Их заметили практически сразу – не тратя время на переговоры – а об чём разговаривать с бегущими к тебе, с оружием в руках, людьми, с крыш корпусов, нарушая полуденную, ленивую тишину треском очередей, потянулись, бледные на ярком солнце, трассы выстрелов, а спустя ещё несколько секунд к ним присоединились, вспыхивая в проёмах распахнутых окон, огоньки выстрелов, подтянувшихся по тревоге, бойцов. Слаженность и быстрота, с которой защитники развернули свои порядки была достойна восхищения, и, несомненно, при другом раскладе, монахи бы отбились – но не сейчас.

      Падавшие под градом пуль бойцы, поднимались, некоторые, погрозив кулаком стрелкам, нарочито неспешно отряхивались, бравируя своей неуязвимостью.

      Пустое пространство между опушкой леса и стенами строений – метров пятьсот, было преодолено за пару минут и без потерь, повергнув защитников в состояние шока – боевые братья не зря ели свой хлеб и произошедшее просто не укладывалось в их сознании.