Амнезия, или Фанера над Парижем. Владимир Ильич Купрашевич
Читать онлайн книгу.
бы она наклонилась еще чуть-чуть больше. Мои молитвы не услышаны – она выпрямляется и собирается уходить.
– Мария! – невольно вырывается у меня.
Девушка, уже шагнувшая в проход, оборачивается.
– Как ты думаешь, надолго я здесь?
– А куда вам спешить? Отдохните. Только не делайте резких движений. Я постараюсь, чтобы вас не залечили.
Я не могу допустить, чтобы она ушла и цепляюсь за нее как клещ.
– У меня еще вопрос.
– Какой?
Она смотрит на меня таким теплым ожидающим взглядом, что я сбиваюсь с только что созревшей мысли.
– Ты дежуришь и по ночам? – неожиданно для себя спрашиваю я.
– Бывает, – глаза Марии прищуриваются.
– Да нет, ты не поняла, – заметаю следы я. – Я же безобидный…
– Это, в каком смысле? – уже любопытствует она.
– Ты же читала историю.
– И что?
У меня никак не поворачивается язык назвать себя словом, которое кажется мне ругательством.
– Там же написано, что я… этот…
Мария смотрит на меня озадаченно.
– Импотент, что ли?
Я отвожу глаза в сторону и киваю.
– Ничего подобного. Скорее наоборот.
– Мне так сказали. Абсолютная недееспособность.
Мария фыркает.
– Так это чтобы вы не замышляли ничего. В этом их ошибка.
– Так я что… не безнадежный? – спрашиваю, хотя самому еще не понятно о чем я.
– Вам только надо прийти в форму, – темнит Мария и прежде чем уйти лукаво улыбается.
Не понимаю о чем они тут все. То в себя, то в форму…
Мои извилины, в наличие которых я вообще сомневался, утомляют меня ненужными рассуждениями. Может быть это перед тем как выпрямиться окончательно? По крайней мере, аминазин действует, и напрасно я уклоняюсь от лечения. Мне его надо принимать многократно умноженными дозами. После такой химиотерапии ни одному нейрохирургу не удастся обнаружить в полушариях и признаков мыслительной деятельности, и тогда интервенции памяти можно не опасаться. От одной мысли, что я, когда-нибудь, покину эту палату, мне становится дурно.
А здесь мне комфортно. Пугавшие вначале своей непредсказуемостью соседи уже воспринимаются обыкновенными, лишь немного со странностями людьми.
– Да так оно и есть, – смеется Мария, – здесь половина симулянтов. Кто от суда скрывается, кто от службы, кто приходит просто, чтобы не умереть с голода.… Но есть, конечно, и больные. Они безобидные…
– Скажи Мария, только честно, а меня ты не считаешь ненормальным?
Медсестра улыбается.
– Ну, прежде всего норма для всех разная.
– Ну, вот я не знаю, был ли раньше таким…маньяком.
– Не знаю. Если верить тем, кто вас обследовал, то нет, – смеется Мария.
– Ну да, я как бы… застойный.
– Не то слово, – сияет сестра. – Заржавевший.
– Странно. Так что же, после травмы у меня могло что-то сдвинуться? – не верю я собственным выводам.
– Вполне, только не сдвинуться,