Я ждал любви, как очищенья,

      Как ветра шквал, как шквал дождя,

      Как изверженье всепрощенья,

      И как Иисус ждал гвоздя.

      Как ждут порой стихийных бедствий,

      Которые вот-вот придут,

      Сметая связь причин и следствий,

      Как ждал своей минуты Брут.

      Я ждал ее, как ждут расстрела

      В застывшей тишине ночей,

      Внимая каждой клеткой тела

      Глухому шагу палачей,

      Как ждут мерцающий подснежник,

      В сырых проталинах лесных

      Сквозь черный хворост и валежник

      Блеснувший искоркой весны,

      Я ждал ее, в нее не веря,

      Считая вымыслом, я ждал…

      И приговор мне: «К высшей мере!», —

      Весенний вынес трибунал.

      И грянули грозы раскаты,

      Как кашель ружей, и пришла,

      Сметая ружья, копья, латы,

      Как жизнь полна, как жизнь грешна.

      И закружила, закрутила

      Весенней трелью соловья,

      Летать учила, возносила…

      И оказалась не моя.

      Эта свадьба металась, в рассветах звеня,

      Самый лучший кабак захватив на три дня.

      И гудящих гостей перепившийся ком

      Выводил: «Горько! Горько!», – хмельным языком.

      Музыканты устали в аккордах греметь,

      И исчезла совсем из их музыки медь,

      А под утро, когда заалела заря,

      Приумолкла невеста фату теребя.

      Замолчала, совсем потускнели глаза,

      Лишь светилась сережек ее бирюза…

      А потом череда серых будничных дней,

      Как табун поседевших от пыли коней.

      Примирения, ссоры, размолвки и страсть,

      Жизнь роняла их, била и дальше неслась,

      И решались задачи, вершились дела…

      А сынишке она мое имя дала.

      Однажды, встав в зеленых сумерках,

      Нырнув в белесый резкий душ,

      Себя почувствуешь вдруг, умер как

      От неслиянья наших душ.

      Теперь уже узнать попробуй,

      Кто прав был, кто был виноват,

      Ведь от любимых мы уходим,

      Уже чтоб не прийти назад.

      Но словно грохот близкой пушки,

      И словно тысячи огней,

      И ощутишь себя на мушке

      Любви несбывшейся своей.

      Кольнет вдруг сердце, как иглою,

      И пересохнет все во рту,

      И вдруг почувствуешь спиною

      Вокруг нагую пустоту.

      Назад,