Россия, которой не было. Гвардейское столетие. Александр Бушков
Читать онлайн книгу.
продолжал бы свои реформы, понемногу избавляясь от наиболее одиозных крепостнических пережитков; как Россия еще в XVIII столетии излечилась бы от тех недостатков и недугов, что мешали ей развиваться вровень с европейскими странами; как ширились бы наши владения в Америке, а наш флаг реял бы в Киле…
Но это была бы как раз фантазия, а никакая не виртуальность. О виртуальности имеет смысл говорить всерьез лишь тогда, когда история меняет свое течение в результате случайности. Вот, скажем, чистой случайностью была гибель Александра II при взрыве бомбы. Его могли и не подпустить к террористу, умчать во дворец, мог и не сработать взрыватель, похожее бывало… Случайностью было, что Гитлер остался жив при взрыве бомбы в 1944 году. И так далее, примеров можно подобрать предостаточно.
А вот проигрыш Петра как раз был не случайностью, а следствием его характера – настроенного не на лихие баталии с узурпаторами, а на спокойное, в рамках законов и обычаев правление европейского образца. Увы, он не мог не проиграть…
Вот с Гаврилой Романовичем Державиным приключился чистой воды случай. Молодого солдата-преображенца что-то слишком уж долго обходили капральским чином, и он, разобидевшись, стал искать Фортуну на стороне. Его знакомый по Казани пастор Гельтергоф был вхож к императору, знал немало придворных и всерьез обещал молодому Гавриле через свои немаленькие связи устроить его в ряды голштинской гвардии, где и русских хватало. И сорвалось это предприятие только потому, что грянул мятеж. А если бы он произошел на пару-тройку недель спустя, то Гаврила Романыч встретил бы его голштинским офицером в Ораниенбауме (именно в офицеры собирался его протолкнуть пастор). Он, конечно, остался бы жив, но карьера его бесповоротно погибла бы. А оставаясь рядовым преображенцем, Державин нежданно для себя оказался в рядах триумфаторов…
Матерь отечества
О царствовании Екатерины написано столько, что нет нужды его касаться. Наша тема довольно узка – гвардия и перевороты.
Я лишь упомяну – не без некоторого злорадства, каюсь, – что Екатерина по некоему закону исторического возмездия сама оказалась жертвой изрядного количества сплетен, подчас довольно грязных (после того как сама выплеснула на супруга немало брехливой грязи). В свое время упорно твердили втихомолку, что она на самом деле – дочь Ивана Ивановича Бецкого, незаконного сына князя Трубецкого, прославленного в осьмнадцатом столетии неисчислимыми романами и множеством бастардов. Якобы Бецкой, известный проказник насчет дамских сердечек, будучи в Париже при русском посольстве, сделал амор с княгиней Ангальт-Цербстской, тоже не монашкой. И получилась, мол, Екатерина, не зря же она как две капли воды на Бецкого похожа…
Дело это темное. Бецкой, уверяют современники, и в самом деле числился в свое время в амантах ветреной княгини, но достоверно насчет Екатерины, разумеется, неизвестно…
Болтали и похуже: что императрице в спальню для известных целей приводили жеребца – не двуногого, в переносном смысле, а настоящего,