Три напрасных года. Анатолий Агарков
Читать онлайн книгу.
клей такой.
Один мичман закашлялся. Второй говорит:
– Какой педераст тебя послал?
– Никак нет, товарищ мичман – старшина первой статьи Петрыкин.
– Старшина твой и есть настоящий педераст. Скажи, что вечерком я к нему загляну.
Когда вернулся с казеиновым клеем, Петрыкин встрепенулся со стула, на котором сидел, помахивая ножкой.
– Принёс?
– Так точно.
– Что сказал мичман Казеинов? – Петрыкин подмигнул Ничкову.
А я включил швейка – то есть, напустил на себя наиглупейший вид – и отвечаю:
– Сказал, что старшина, меня пославший, педераст, и он вечером его навестит. Спросил фамилию.
Петрыкин побелел, как песец полярной ночью:
– И ты сказал?
– Так точно.
– Тьфу! – Петрыкин спешно покинул нас.
Ничков улыбался ему в спину.
Вскоре нужда в помощнике иссякла, и он вернул меня, откуда брал – прямо на политзанятия.
– Ага, командировочный! – обрадовался Ежов. – А ну-ка скажите нам, товарищ прогульщик, что значит быть храбрым?
Я и до места не дошёл, прямо от дверей поплёл:
– Ну, понимаете…. Надо человеку через речку перебраться, а мостик узенький, ему страшно – вот он по-пластунски переполз. Обошлось – не свалился. Следующий раз на карачках. Потом просто перешёл – храбрец. Значит, быть храбрым – это побеждать свой страх.
– А! – недовольно махнул на меня Ежов. – Вот она цена пропущенных занятий. Кто скажет?
Поднялся кто-то, рапортует:
– Быть храбрым – это значит брать высокие соцобязательства и выполнять их.
Ежов:
– Молодец. Пять.
– Ага, – бурчу, усаживаясь за парту. – А перевыполнять – героизм.
– Вот именно! – обрадовался Ежов. – И тебя пять. Вижу – мыслить умеешь.
Учёба в ОУОМСе давалась легко, и каждое воскресенье поощрялась. Наш недельный распорядок устроен был так – пять дней учёба, в субботу большая уборка в роте, воскресенье – выходной. Для всех прочих – фильм, свободное время. А отличников куда-нибудь выгуливали. В городе были много раз – во всех примечательных местах. В Новороссийск ездили на боевые корабли смотреть Черноморского флота. В долину Суко….
Вот если это был Урал, её бы назвали лощиной. На дальнем Востоке – распадком меж сопками. Здесь сопок нет. В преддверье Кавказских гор ущелье между двумя холмами называли долиной. Ничего на вид там не было примечательного – кусты, деревья на склонах, а внизу ручей журчит. Экскурсовод был замечательный. Он поведал, как в войну наши разведчики с капитаном Калининым нарвались здесь на фашистскую засаду. Ночью за ними должен катер прийти. Весь день они бились с превосходящим противником, теряя бойцов, отступали к морю. На закате оставшиеся в живых двое бойцов бросились в море и поплыли, чтобы не сдаться врагу. С ножом против шмайсеров не устоишь, а патроны кончились. Фашисты палили им вслед – может, убили, а может, и нет….
Написали