Смотритель. Олег Северюхин
Читать онлайн книгу.
почему это я не выезжаю в заказник на рыбалку.
– А какое ваше дело до моей рыбалки? – я сразу отбрил их, потому что это моё частное дело и никому не позволено совать в него нос.
– А это уже не ваша рыбалка и не ваше дело, – вежливо охолонули меня, – это дело государственное и вы единственный за многие десятилетия, кто смог чем-то расположить к себе старика.
– А чем он обвиняется, – спросил я, – шпионаж, диверсии, терроризм, антисоветская пропаганда?
– Ни в чём не обвиняется, – прямо сказали мне, – просто о нём нет никаких данных, ни в личном деле, ни в архивах. Он как бы и есть, и его как бы и нет. Как был капитаном так им и остался. И сам ничего не говорит. Есть указание, подписанное ещё наркомом Берия, что данного человека не трогать и ничего у него не выяснять. Это значит, что у человека есть какая-то «шуба», которую ему надели, а снять никто не может. Берии нет, а указание его есть, и никто не решается отменить это указание, а оно, как ты сам понимаешь, до сегодняшнего дня имеет силу приказа, требующего обязательного исполнения и никто кроме Берии его отменить не может.
– Абсурд какой-то, – недовольно сказал я, – любой председатель КГБ вправе отменить этот приказ.
– А вот и нет, молодой человек, – ласково просветили меня, – в государстве нашем есть незыблемые основы, которые никто не вправе поколебать. Стоит раскрыть архивы и показать хоть десятую часть нашей деятельности, то государство рухнет и похоронит нас под своими обломками. Вы это понимаете? – и начальник отдела высоко поднял свой указательный палец, показывая важность того, о чём он говорил.
– Отдайте его мне, и я за два дня выбью из него нужные показания, – с весёлым задором молодого человека сказал я, – у нас даже Тутанхамон давал собственноручно написанные показания!
– Не накликайте на себя беду, – как-то многообещающе сказал начальник отдела, – я читал дела, когда товарищи допрашивали товарищей, сидели в одном кабинете, вместе выпивали, дружили семьями, а потом выбивали друг другу зубы и выкалывали карандашом глаза. Потом они менялись местами, и мучитель становился жертвой, а дети и жены рвали друг на друге волосья и втыкали в лицо столовые вилки. И в конце концов, обоих расстреливали в подвале как агентов экзотических разведок, жён отправляли в концлагеря, а детей в спецприёмники для членов семей изменников родины. Вы этого хотите?
– А что, у нас есть какой-то другой выбор? – спросил я у начальника.
Оглянувшись по сторонам и приложив к губам указательный палец, начальник встал из-за стола и подошёл ко мне. Наклонившись к моему уху, он тихо произнёс:
– Есть выбор. В любой ситуации нужно поступать по-человечески, как человек, а не как обезьяна, которая поймает чужого детёныша и начинает есть его живьём. Даже не убивает из чувства гуманности. Поэтому, всех обезьян, – он повысил голос для возможной