Туман. Книга третья. Олег Ярков
Читать онлайн книгу.
сказал.
– Следовало бы догадаться. Выпьешь винца, Никифор Авдеевич?
– Нет, благодарствую, вина не пьём.
– Это Герасимцы, старообрядцы, долетел из кухни голос кухарки, – я ему травки заварю.
– Откуда про такое ведаешь? – как-то быстро освоившись, спросил гость.
– Зипун так оторочен. Мой тятенька из ваших краёв был.
Никифор Авдеевич кивнул, то ли на слова Циклиды, то ли на свои мысли, и принялся кушать.
Ел он много и основательно, словно старался наесть на всю обратную дорогу домой. Друзья его не отвлекали вопросами, и не торопили.
Вот, наконец, облизав ложку, отодвинув тарелку и очистив усы и бороду, гость вздохнул сыто и довольно. Затем встал, что-то пробубнил, снова поправляя усы и бороду. Закончив, вероятно, молитву (как подумалось Кирилле Антоновичу), Никифор Авдеевич поклонился и сел на прежнее место.
Теперь он ожидал вопросов, либо позволения говорить.
– Что привело тебя к нам?
– Беда.
Высоко подняв брови над многое видавшими глазами, и сотворив удивление всем своим обликом, Киилла Антонович попросил продолжить.
– Рассказ мой станет долгим, будет ли у вас терпения?
– Вы, извиняюсь, договорились с Модестом Павловичем изводить меня сегодня долгими вступлениями с интригой? У нас довольно всего! Начинай уж говорить!
– Наше поселение зовётся Ведищевский Лог. Начальство наше, как и управа, обретаются в Верховажском Посаде. Это, почитай, в двадцати верстах по старому почтовому тракту в Петербург, и малость в сторону от Петербургской дороги по Яносарке. Это такая простенькая дорога от имения Погорелово. Само имение уж плохонькое, усадьба в печальном состоянии, однако наше поселение Господь бережёт за веру нашу и молитвенное служение. Ваша кухарка истинно сказала, что именуют нас Герасимцами, от почитаемого нами Герасима, чудотворца Вологодского. Тем и живём. А правильно молвить надобно – жили. А теперь, без околечностей, о беде. Без малого два годка проходит, как преставился наш кузнец Прокопий, человек Богобоязненный и работник справный. Оставил, опосля себя, вдовицей жену свою Ольгу. Женщина она добрая, хоть и увечная. За год до преставления Прокопия появились охотники из губернии. Вот они по пьяному делу-то и стали палить, куда глаз глянет. А она, Ольга-то… одним словом, отстрелили ей правицу напрочь. Да…. Такие дела. Ещё остался сиротиной сын кузнеца, Мишутка, отрок пятнадцати годков. Мальчонка хваткий, нраву покладистого. И ведь никто ничего не замечал-то, опосля погребения, просто продолжали жить. Это я об возрастных жителях нашего Лога. А мальцы-то первыми про всё прознали, только держали промеж себя молчок. А когда уж и мы, старшие, прознали, так опоздание праздновать довелось. А то было не опоздание, то была беда.
Оказалось, что с самого начала повествования, Циклида тоже вышла на веранду и, прислонясь к стеночке, слушала уж особенно внимательно. Так внимательно, что позабыла поставить перед гостем чай, заваренный на травках.
– Это